молока, лепёшки и чая. Затем шла работа в кошаре, кормёжка скота, пара десятков овец и коз, и уборка навоза. До обеда Кулаков управлялся с этой работой. Проблемы с дровами и отоплением решались после обеда. Работа была не тяжёлая, но однообразие утомляло.
Дня через два, после того как Генка появился в кишлаке, выпал снег, который пролежал всю зиму. Ночами было очень холодно, особенно утром, когда надо было таскать воду, но за этим занятием Кулаков отогревался. Неожиданно вечером, по Генкиным подсчётам примерно через месяц, появился Вахид. Он зашёл в пристройку, когда Хамид и Генка пили чай и каждый пробовал учить друг друга своему языку. Надо сказать, что у Хамида в этом деле способности были намного лучше, чем у Генки, хотя Генка и знал уже много обиходных слов на «дари». Вахид поздоровался с Хамидом, Генке кивнул и сказал Хамиду, что Инженера Мустафа ждёт у себя дома. Генка и сам понял, просто махнул рукой Хамиду, когда тот попробовал объяснить Генке, что сказал Вахид. Кулаков накинул на себя грязно-серый балахон и пошёл в дом Мустафы. Мустафа и Исмаил сидели, а вернее сказать, лежали возле стола и прихлёбывали горячий чай.
– А, Инженер! Здравствуй Инженер! Мне уже сказали, что ты хорошо себя ведёшь! Это хорошо. Но для тебя плохие новости, для меня плохие новости. Нехорошо! Ладно, садись пока, чай себе наливай, – снисходительно разрешил Мустафа.
– Спасибо, я уже чай попил, – сказал Генка и присел за стол.
– Узнавал я через своих людей, больших людей, – Мустафа поднял указательный палец правой руки вверх, – нет Кулакова инженера-связиста в Афганистане. Улетел в Москву! Вот, посмотри, справка с твоего посольства, – Мустафа положил перед Генкой справку, – что ты улетел. Закончил работу и улетел домой. Не знаю я, кто ты такой! Кто ты?
– Сколько раз тебе говорить, Мустафа, что я Кулаков Геннадий Петрович, инженер-связист. Если ты веришь этой справке, то это твоё дело. Но я не улетел в Москву, а сижу сейчас перед тобой! Я и сам не пойму, почему тебе или кого ты просил, дали такую справку? Обычно посольство таких справок не даёт, – возмутился Генка, в тоже время, внимательно изучая справку.
– А мне, вот, дали! – растягивая слова, сказал с гордостью Мустафа.
– Да вижу, что дали, только всё это фикция! – глядя прямо в глаза Мустафе, сказал Генка.
– Что такое фикция? Ты что говоришь? – Мустафа перевёл взгляд на Исмаила, как бы требуя разъяснения этого слова.
– Фикция, это…, – и Исмаил начал объяснять Мустафе значение слова на своём языке.
– Нет, это не фикция! – выслушав разъяснение Исмаила, возразил Мустафа, – Это настоящий документ! Печать есть! Вот, подпись, тоже есть!
– Я не подвергаю сомнению печать и подпись, они подлинные…
– А я что говорю?! Это не фикция! Это документ! – распалялся Мустафа.
– Документ это, документ! Успокойся Мустафа! Я и сам не могу понять, почему советское посольство