этот раз Юлиан находился там по меньшей мере в полтора раза дольше, и, когда ему уже начало казаться, что он умер, Карниган и Тёрнер его вытащили.
У Юлиана не было сил даже жадно вздохнуть, и он просто смиренно ждал продолжения. Например, следующего погружения.
– Лошадиная доза, – прокомментировала происходящее Ривальда.
– Согласен. Думаю, с тебя хватит. Ты меня слышишь? Как тебя зовут?
– Юлиан. Юлиан Мерлин.
– А я кто?
– Люций Карниган. Вы тут главный.
– Тут? – мгновенно подбежала миссис Скуэйн. – Где тут?
– В Комнате Забвения. Он тут главный присяжный.
– Не может быть, – резко отпустил Юлиана Карниган. – Ты знаешь, кого мы судили?
– Агнуса Иллиция. Похоже. За измену государству.
– Герр Карниган, – вступил в разговор Тёрнер. – Давайте опустим его ещё раз. Похоже, что не подействовало.
– Не могло не подействовать, – размеренным тоном проговорил Карниган. – Такое я видел только раз. И не ожидал увидеть снова. Внук Раньери, говоришь?
– Да, – ответил Юлиан.
С волос буквально водопадом лилась бесконечная вода.
– Ещё предстоит разобраться, – недовольно пробурчал Карниган.
– А сейчас что предстоит делать? – спросил Тёрнер.
– Выхода у нас есть только два. Первый – это убить его. Простой способ. Второй сложнее. И, похоже, что мы должны использовать именно его.
– И какой это способ? – с нетерпением спросила Ривальда.
– Сделать его тринадцатым присяжным.
Он это сказал, словно выносил вердикт лучшему другу. Карниган опустил глаза вниз, словно провожал что-то важное в последний путь.
– А остальные одобрят? – подозрительно спросил Тёрнер.
– Уже неважно. По делу Иллиция первым председателем назначили меня. Мне и решать технические детали. Мы все представляем какие-то важные отрасли деятельности нашего города. Полиция, образование, здравоохранение, наука, экология, пресса… Отчего бы не принять в наши ряды представителя столь недооценённой ячейки, как молодёжи?
Присяжные не нашли что ответить на это. Даже Ривальды молчала. Никому никогда и в голову не приходило, что молодёжь созрела для того, чтобы иметь право голоса.
– Какой ещё присяжный? – вмешался Юлиан. – Депортируйте меня обратно в Грунндебайтен, и я больше никогда не выйду из дома!
– Нет, мой мальчик, – ответила ему Ривальда. – Ни в какой Грунндебайтен ты не поедешь.
Её слова звучали как вызов.
Всю дорогу обратно Юлиан не давал покоя Ривальде, расспрашивая её обо всём, чём только мог. Но та прямо-таки нагло его игнорировала. Неизвестно, что подумал о таком методе общения таксист, но Юлиану было на это абсолютно наплевать. Всё, чего он хотел – ответов на то, что произошло сегодня.
Ривальда снизошла до ответов, только когда они вылезли из такси и пересекли ворота её особняка.
– Что ты такое устроил, Юлиан Мерлин? – спросила она. – Какого чёрта ты орал во всеуслышание про присяжных и суд? Ты