и Алекс принялся рисовать схему «котла», в который неким потусторонним капризом он угодил.
В том наброске графика не замечалась, за исключением окружности по центру, впрочем, обезличенной. Но пустились в пляс разноязыкие ремарки и обрывки фраз, расшифровке сторонним лицом поддающиеся с трудом. В частности, в секторе Полин не нашлось места будто бы главному – ее спортивному прошлому и квалификации психоаналитика – резон для Алекса, в прошлом спортсмена и ныне сочинителя, знакомство с ней продолжить. Зато куражилось такое: «Виртуозно гасит темп речи (на пятнадцать процентов) и изъясняется нарочито просто. Знают, суки, что мой французский не ахти… Причем эта вобла-уродина – редкий типаж, снимающий любые подозрения о медовой ловушке».
На опушку смыслов упражнение не вывело, и Алекс крест-накрест перечеркнул лист, снабдив его фирменной резолюцией Foutu (франц. трындец). Ведь интересанты, кому он перешел дорогу или для чего-то понадобился, не обнаружились. А просматривался конфликт масштаба между активностью его разработки и будто смехотворным потенциалом обретений.
Его активы, как он недавно заключил, раздражителем служить не могли. Профессиональная квалификация (знание языков, литературные навыки) в силу возраста представлялась малофункциональной. Деловая хватка некогда мелкого предпринимателя? Не смешите мою лысину! Что-что, а о ресурсе своей личности Алекс знал все, будучи с перебором самокритичным. Ко всему прочему, сорок пять лет из шестидесяти четырех он прожил в провинции – поначалу советской, а потом и западной. Потому на фигуры высшего пилотажа продвинутой современности (каковыми он считал свою обработку) он не тянул, находя себя классическим середнячком, хоть и с проблесками таланта.
Стало быть, будущее не столько укутано покрывалом неизвестности, сколько какого-либо покрывала не сулит. Давай, накатим…
Но едва рука потянулась к бутылке, как он застыл, после чего вырвал из кляссера новый лист. До него с некоторым опозданием дошло, что, располагая минимумом вводных, он слишком усложнил задачу. По иерархии смыслов главенствует географическая принадлежность интересанта. Определив ее, куда проще двигаться дальше.
Францию он отмел сразу, ибо его устремления за пределы ApartCity, сети бюджетных гостиниц, коей был завсегдатаем, не выходили. Полин, он понимал, не более чем наемница, не исключено, привлеченная вслепую. Да и во Франции он оказался случайно – за три дня до поездки подвернулся дешевый билет.
Понятное дело, мой компьютер взломан, оттуда вся моя подноготная. Впрочем, продлись контакт с бегуньей, узнаем больше, заключил Алекс.
Тут Алекс быстро набросал весьма внушительный список стран, в которых побывал. При этом осознавал, что упражнение лишено смысла, ведь турист в социальном контексте – существо аморфное, не более чем исправный потребитель, причем узкого спектра услуг. Даже в странах, где гнездились его активы, он всего лишь микроклетка, органично вплетенная в экономический ландшафт. С тех полей конфликтом и не пахло.