боги, расщедрившись, не пожалели и ума. В определенной проницательности обаятельному бездельнику никак нельзя было отказать. В упорстве и любви к загадкам – тоже. А джандар ир-Нами, способный одним суровым взглядом пресечь прозрачные намеки харузца, как назло был еще далеко…
Раэн вздохнул. Если племянник наиба и страдал от бессонницы, то как-то незаметно. Ни кругов под глазами, ни тусклости кожи, ни усталости в осанке и движениях. Молодой ир-Дауд выглядел образцом здоровья, физического и душевного. И был столь настойчив, что Раэн всерьез подумывал кинуть на высокорожденного легкие чары, отбивающие охоту к плотским удовольствиям. На время, конечно! Останавливало, что знак храма Света, подтверждающий мастерство целителя, был еще и гарантом законопослушности. На такие чары он бы незамедлительно отозвался как на банальную порчу, изменив цвет. Ломать же встроенную жрецами-магами защиту было сложно, долго, а на глазах спутников и подавно не вышло бы. Так что приходилось терпеть. И сожалеть, что такую настойчивость ни разу не проявила какая-нибудь симпатичная служанка или дочь мелкого чиновника из очередного пограничного городка.
– Мне сказали, что к вечеру доберемся до постоялого двора, – продолжил Надир. – Полагаю, вы не меньше меня мечтаете о мягкой постели?
– Скорее о паре ведер воды, – невольно улыбнулся Раэн.
– Само собой! – с воодушевлением подхватил Надир, как бы невзначай задевая шелковым рукавом пальцы Раэна. – Купальня, чистые простыни и никакого дыма от костра. Разве мог я подумать в столице, что это станет пределом моих желаний? Почти пределом… Знаете, я так устал от надоедливой опеки и лишних взглядов. А вы?
Раэн, сильно сомневавшийся, что на постоялом дворе в степи найдется купальня, едва не расхохотался. Ну конечно! Сначала купальня, потом мягкая постель с чистыми простынями… И никаких лишних взглядов! Здесь, на Востоке, среди богатой знатной молодежи подобные связи – дело обычное. А племянник наиба хорош собой, неглуп и забавен. Только вот никак не может понять, почему бродячий лекарь отказывается от подобной чести? Хорошо хоть денег не предлагает, хватает то ли ума, то ли порядочности. Разумеется, Раэн не собирался становиться игрушкой загоревшегося к нему интересом юнца. Вряд ли ир-Дауду-старшему это понравится, не говоря уж о главной причине. Той, по которой именно с Надиром следовало быть осторожнее.
– Кстати, – небрежно бросил Надир. – Вы как-то говорили, что можете дать мне снотворное.
Смотрел он как раз в этот момент мимо, на подъезжающего джандара, до которого еще было шагов двадцать. И говорил негромко, без обычной кокетливой полуулыбки.
– Разумеется, светлейший, – отозвался Раэн. – Вас все еще мучает бессонница?
– Бессонница? Нет, это другое… Снится какая-то мерзость.
– Мерзость? – переспросил Раэн мягко.
Похоже, джандар все-таки не вовремя. Что-то не то с молодым ир-Даудом. И все его обычные заигрывания – маска, вон как напряжены плечи.
– Господин