попросил я Веру. Зеркало вело себя, как обычно – отражало то, что положено. Надев варежки, я поднял зеркало и обернул его в ткань. – Нужно вынести его из дома. Проверь, пожалуйста, нет ли осколков.
Минут через десять, когда убедились, что ни на полу, ни в ставшей лохмотьями подушке нет стекла, я осознал, что камера так и продолжает съёмку. Выключил и сел за компьютер скопировать записи с камеры и снимок с фотоаппарата.
На этот раз все увидели обеих кошек: и нашу Плюшку, и зазеркальную.
– Обалдеть! – восторженно прошептал Денис. – Класс! А что с зеркалом случилось?
Ролик мы смотрели с закрытой дверью. Аня приманила кошек на кухню, и те успокаивались, поедая пакетик кошачьих деликатесов. А дверь закрыли, потому что рёв и шипение на ролике в две кошачьих глотки.
– Выключи, – попросила Вера, после того, как я проиграл ролик дважды. На нём отчётливо было видно, как расползается по полу тьма; как отступает, когда кошки заводят очередную «песню», и очень чётко был виден чёрный силуэт по ту сторону зеркала. Перед тем, как я бросил перед ним подушку.
– Подушку словно когтями подрали. – Вера осторожно перевернула то, что осталось от подушки. – Костя, ты что-то недоговариваешь. Что происходит?
Я закрыл глаза. Досчитал до десяти и открыл.
– Давай дождёмся Филатову в пятницу. Расскажу, при ней.
– Па-а-апа! – возмущённо протянула Аня. – Ну мы же все видели! Мы тоже хотим знать!
– Аня, минутку. – Вера взяла дочь за руку. – Я, кажется, понимаю. Что-то случилось на выставке, да?
Я кивнул.
– Что именно?
Чёрт с ним! Надо попробовать рассказать. Я встал из-за стола, и начал было рассказывать… и вдруг понял, что сижу на диване, рядом со мной побледневшая Вера, держит за руку, а дети стоят рядом, и Аня сжимает в руке телефонную трубку. Я заметил, какой номер она набрала.
– Не нужно «Скорую», – попросил я. – Долго я так сидел?
– Минуты три. – Вера потрогала мой лоб. – С тобой точно всё хорошо?
– Вполне, – ответил я, осознав, что вроде бы всё в порядке, и тело слушается. – Если вы не против, я пока не буду пытаться рассказывать.
– В общем, так. – Вера посмотрела на часы. Ого, уже за полночь. – Никому не рассказываем об этом. Ни единой живой душе! Дети, вы поняли?
– Конечно, – ответил с важным видом Денис, и Аня кивнула следом за ним.
– В пятницу мы отвезём кошек в клинику, там поговорим, вместе с папой, с Филатовой и вам потом всё расскажем. Договорились?
– Договорились! – хором ответили дети. Переглянулись и рассмеялись. Мы присоединились; только сейчас отпустило напряжение. Слишком много небывальщины.
– До сих пор поверить не могу, – призналась Вера минут через десять, переоблачаясь ко сну. – Вот сама же видела, и слышала, а не могу! Что это было?
– Самому интересно. – Слегка покривил душой. Вот в этот самый момент, чего уж скрывать, я и сам был бы рад забыть