и глупый ты, кровопийца. Зря я поставила на тебя кругленькую сумму, думала, что не сразу поймают, а оно вон как вышло. Дал слабину, никакого расчета, одни инстинкты. Придется тебя перевоспитать, – она меня совсем не боялась, хотя я прекрасно знал, как выглядел в тот момент.
Черные, спутанные волосы, пропитанные кровью, хищный оскал, бешеный взгляд и руки по локоть в крови. Крепкие острые ногти, которыми я пробивал тела людей с такой легкостью, будто они были соломенными куклами.
На меня надели браслеты с цепями, скорее для виду, а не чтобы удержать. Геена знала – все эти игрушки бессильны против обезумевшего кровопийцы. Но я так устал от жажды мести, боли и душевных мучений, что готов был пойти за тем, кто покажет направление. И я пошел. Сам. Никто не подгонял меня.
Я стал сотрудником «Геенны» в отделе «Греха» в должности Цербера.
Таких, как я, было немного – элита преступного мира. Враги народа и его же спасители от себе подобных.
Геена основательно взялась меня «перевоспитывать» – так она говорила, прекрасно зная мою подлинную историю. Она по кусочкам собрала информацию, проверила и только потом расспросила меня. Она узнала, что случилось с моей семьей, и ненавидела людей так же, как я, считая их куда большими монстрами, чем нас, преступников.
От меня она, в первую очередь, требовала полной отдачи в работе. Бездельников безжалостно наказывала –била плетьми так, что сдирала кожу. Совесть ее не мучила. И таких «любимчиков», как я, у нее было не так много – тех, кто совершал преступления, но в душе страдал и мечтал о смерти.
Только сильные вампиры, развившие почти все свои способности, обладали человечностью и умением чувствовать, а не просто убивать и упиваться кровью. И таких в нашем отделе было от силы трое. Мы всегда держались особняком, каждый хранил свою печальную историю. Мы не просто выполняли работу, но и надзирали за настоящими безумцами нашего мира. Как вампиры, мы питались не только кровью, но и живой энергией, что для других преступников было хуже обыкновенной казни.
Мы переносили их энергию в накопители, благодаря которым функционировала «Геенна Огненная». Эти казематы держались на нас.
Хозяйка (так я стал называть госпожу Геену) смотрела на нас, как на драгоценности в своей шкатулке. Мы были в ее абсолютной власти. Именно она создала для нас браслеты, сдерживающие способности – на вид из обычной платины, но закаленные в ангельском огне и выкованные светлыми. С таким браслетом Геена всегда знала, как далеко мы от нее находимся. И если не вернемся в отдел, то нас ожидало сожжение, но не обычное, а бесконечно-мучительное.
Всего раз я попробовал это наказание, наивно полагая, что смогу умереть, но нет… моим мечтам не суждено было сбыться. Геена потом приходила ко мне, помогала лечиться, и все вокруг смеялась хриплым старческим смехом. Она называла меня настоящим ребенком своей матери, которая хоть и была безумной кровопийцей, но при этом оставалась хладнокровной и расчетливой убийцей, каких Геена не встречала. С нее