смотрит исподлобья. А в черных глазах непроглядная тьма: затягивает, пугает, выворачивает.
Сжимая ремни рюкзака в ладонях, я непроизвольно отступаю. После звонка Злоты, будто камень в груди застрял, дышать не даёт.
Дверь захлопывается от сквозняка. Ян вздрагивает, а в его взгляде появляется странный блеск. Будто звериный.
Я от ужаса влипаю в стену.
– Ян? Что с тобой? Почему ты так смотришь? Уходи… Прошу тебя.
– Нет, – он запускает пальцы в аккуратно стриженную бороду и качает головой. – Я должен это сделать. Прости, Вик.
Пячусь и, спотыкаясь о край ковра, падаю назад. По инерции вылетаю в гостиную спиной вперед. Ян вмиг нависает надо мной и загораживает собой свет из окна.
– Что ты творишь? – шевелю губами. – Мы же друзья…
– У меня нет выбора. Ты поймешь меня. Когда-нибудь.
Он тянется ко мне рукой, а я закрываюсь рюкзаком, будто щитом. Меня колотит от страха и неприятия.
– Уйди, Зима! – забиваюсь в угол. – Что это за шутки?!
Не шутит он. Глаза горят, как у голодного волка, и он знает, что хочет сделать. Только я не смогу ни себе, ни ему этого простить. Внутри, будто кислота, разливается горе и боль. – Не делай этого… – отворачиваюсь, когда его крупная шершавая ладонь касается щеки. Скользит по скуле и, касаясь подбородка, тянет вверх. Я знаю, что он хочет сделать. Чувствую кожей.
– Посмотри на меня, – приказывает Зима чужим голосом.
Мотаю головой и закрываю плотно-плотно веки. Я не могу на него смотреть. Он же наш друг!
Ян забирает рюкзак, и я чувствую, как вторая ладонь ложится на другую щеку. Я не смогу себя защитить. Даже если захочу его ударить, не смогу. Близкий человек! Предатель?
– Смотри на меня! – гаркает Зимовский.
И я распахиваю веки. На ресницах пляшут темные пятна, в груди заканчивается воздух. Но я не могу кричать или шевелиться: будто застывшая подо льдом рыбешка.
В зрачках Яна дрожит огонь. Золотые звезды скатываются по румяным щекам и залетают в мои глаза.
Они причиняют боль! Я кричу и плачу, но не могу сморгнуть. Жуткая резь пробирается в голову и полощет, будто лезвием, мою голову. Пытаюсь вырваться, но крепкие руки не отпускают. Черные глаза напротив горят и напитывают меня вихрями воспоминаний, калейдоскопом событий.
– Тише. Не шевелись. Больнее же будет, – слышу его голос в голове.
Глава 3. Правда и неправда
Меня накрывает полотном прошлой памяти…
Знакомство с Марком и Зимовскими, подготовка к свадьбе, полгода одиночества, Игорь, насилие, а потом задание, которое Марк так самозабвенно выполнял. Бил, душил и терзал. Память обрывается в коридоре у Зимовских. И последнее, что я слышу и чувствую – это взрыв, где, по идее, Лиза и Ян должны были погибнуть.
– Как вы выжили? – шепчу и хватаюсь за горло. Мутит и выкручивает, но я сдавливаю эмоции внутри себя и глотаю боль.
– Прости меня, Вика, – Ян, падая назад, садится спиной к дивану и прячет лицо в ладонях. –