по лесу. Мысли в голове носились по кругу, словно змеи, что заглатывают собственные хвосты – мысли, полные отчаяния и ненависти к самой себе. Горела в руке лампа, падал снег, который не могли задержать даже частые ветви деревьев. Пространство вокруг оставалось безжизненным и скованным жутким холодом.
А затем моя лампа замигала и погасла – закончился керосин.
Я остановилась, внезапно осознав бессмысленность своих действий. Пытаясь справиться с нарастающей паникой, я порылась в заплечном мешке и выудила оттуда завалявшуюся среди книг свечу и коробок спичек. Вставив свечу внутрь лампы, я зажгла ее – стекло защищало огонек от снега и ветра. Затем я развернулась, в надежде выйти из леса по своим собственным следам, но их уже замело снегом. Я не знала, куда мне идти, и пошла наугад, понимая, что могу теперь блуждать по кругу или вообще уйти вглубь непролазной чащи.
Но нужно было двигаться, потому что, стоя на месте, я очень скоро окоченела бы окончательно. И я шла вперед, не чувствуя онемевших от холода рук и ног, со страхом наблюдая за тем, как быстро уменьшается горящий за стеклом лампы огарок свечи. Сугробы доходили мне до колен, но я упрямо продолжала продираться сквозь них, понимая, что надежда у меня остается только до тех пор, пока я еще двигаюсь.
А стоит ли тебе жить вообще? – издевательски прошептал притаившийся в глубине моего сознания голос.
Один взгляд на твое чудовищное лицо…
Я вытерла выступившие на глазах слезы и стала думать о своем отце, о Роде и о белом волке, наблюдавшем за мной сквозь летнюю листву. Нет, я не сдамся. Пока, во всяком случае.
Снег слепил глаза, забивался под воротник, но я продолжала идти. Затем догорела свеча, и я выбросила ставшую ненужной лампу в снег. Теперь у меня остался лишь неполный коробок спичек. Я начала зажигать их одну за другой, пытаясь увидеть хотя бы что-нибудь вокруг себя в этих коротеньких вспышках оранжевого света.
Спички стремительно заканчивались, и я стала зажигать их все реже, только когда от навалившейся со всех сторон тьмы начинала кружиться голова, и возникло чувство, что я ни шагу не смогу больше сделать без драгоценной искорки света.
А потом осталась одна, последняя спичка. Я прижала ее к своей груди, продолжая медленно, на ощупь переставлять ноги. Нащупала правой рукой ствол дерева, сделала еще шаг вперед и внезапно почувствовала, что вышла на открытое пространство – яростно загудел вокруг меня ветер, которому не мешали больше деревья, еще гуще повалил снег. Я замерла на несколько секунд, удивляясь чуду, которое вывело меня из леса. С того места, где я оказалась, нашего дома видно не было. Скорее всего, он остался где-то в стороне.
Дрожащими пальцами я зажгла последнюю спичку и ахнула. Нет, я не вышла из леса, но оказалась на просторной лесной поляне. Буквально в трех шагах от меня в снегу лежал человек. Я сразу узнала его рюкзак и куртку.
Это был мой отец.
Я вскрикнула и бросилась к нему, утопая в сугробах. Спичка догорела, но это было уже не важно. Добравшись до отца, я опустилась рядом с ним на колени, коснулась