другом.
Незаметно наступил вечер, стемнело, в зале зажгли светильники и растопили камин – толстые каменные стены начали источать сырость. От огня стало гораздо уютней. Аланы, огромные охотничьи псы хозяина замка, которые подбирали объедки (пирующие бросали их прямо на пол), уже наелись до отвала и улеглись полукругом возле камина, со странной задумчивостью уставившись на трепещущие языки пламени. Временами какой-нибудь пес вдруг начинал тихо повизгивать и трясти головой, словно пытаясь прогнать наваждение.
Возможно, в этот момент перед его внутренним взором появлялись тревожные, предостерегающие от неминуемой беды картины-воспоминания, передавшиеся по наследству от прародителей, прирученных древним человеком. Они точно так же глядели на огонь костра, разложенного в пещере, и точно так же чуяли многочисленные опасности, которые таились во мраке, подстерегая первобытного охотника.
Digressio II. Битва
Правитель Та-Кемет, божественный Тот-Джехути, – Управляющий годами, Вычисляющий время жизни, Местоблюститель Ра, Главенствующий над живущими звездными богами, Бык Аменти, Ур-хекау[26], Уп-Рехуи[27] – стоял напротив величественного изображения Хор-эм-Ахета[28], вглядываясь в его строгий лик. Огромная статуя бога Гора в виде лежащего на земле льва была высечена из скалы и расположена лицом к Приносящей Ил и восходящему Солнцу-Ра.
Между лап льва находилось небольшое святилище, сложенное из каменных блоков. Входить в него имели право лишь жрецы высшего посвящения. Но и они не знали, что под святилищем расположено тайное хранилище знаний Первых богов.
Глубокое подземелье, лабиринт, из которого, не зная его плана, нельзя было найти выход, построил сам Гор. Он предупредил Тота, что эти знания нужно передавать народу Та-Кемет постепенно, по крупицам, потому что полученные в полном объеме, они могут свести с ума любого человека, и он будет способен наделать людям много бед.
Солнце постепенно показывалось из-за горизонта, и лик Хор-эм-Ахета, казалось, оживал. Ярко засветились глаза Гора, покрытые смальтой, и стали как живые. Сердце Тота вдруг застучало в груди гораздо сильнее и быстрее – правитель Та-Кемет вспомнил, какими страшными они становились, когда Гор гневался.
Такие моменты бывали редко, но когда случались, то начинали дрожать стены дворца, придворные в безмолвном ужасе падали ниц, а на спокойной водной глади Приносящей Ил вздымалась высокая, красная от ила волна, которая неслась в низовье реки, сметая все на своем пути.
Утро, как обычно, было свежим и благоухающим. Цветники, разбитые вокруг Хор-Эм-Ахета, испускали тончащие ароматы, мирно жужжали пчелы, в реке плескалась рыба, квакали лягушки, в зарослях папируса пели птицы… Все было, как вчера, позавчера, месяц назад. Разве что голубое небо стало чуть темнее, и это почему-то беспокоило Тота.
Он оторвал взгляд от каменного изваяния, невольно посмотрел вверх, повинуясь какому-то странному чувству, и вздрогнул.