когда будильник прозвенел.
Поставив закладку, я навела справки об авторе. Надо же, она дожила чуть ли не до самого Дисерея. И книгу выпустила буквально накануне. Как раз в то время, когда всякие важные чины наперебой твердили, что «не верят» в изменение климата, «не верят», будто причина этого – в сжигании ископаемого горючего. А сами в это время копали, бурили, взрывали – и жгли, жгли, жгли. И мало-помалу это привело к массовому выбросу метана из вечной мерзлоты в тундре, а потом к тотальному и катастрофическому потеплению, дальше пошли войны на истощение, а там и ядерный взрыв на Ближнем Востоке. А после началось Вторжение – к нам повалили пришлецы. Так рассказывали наши Учителя. И вдобавок ко всему этому – еще землетрясения, засухи, сокрушительные бури и извержения вулканов.
И я задумалась об авторе этой книги – она же все это наблюдала собственными глазами. Она понимала, что творится? Чувствовала ли бессилие и страх? Ведь от таких, как она, ничего не зависело. Может, эти романы о магии помогали ей забыться и спрятаться от собственного бессилия? У меня хорошее воображение: я очень живо представила себя на месте писательницы. Вот сижу я сложа руки и смотрю, как мир катится под откос. И ничего не могу изменить. Моей жизни каждую минуту что-нибудь да угрожает. Но я хотя бы не беспомощна. Я могу изменить многое.
Я отыскала в столовой уголок поспокойнее, уселась там и принялась размышлять. Уже даже не о книге – мысли мои снова крутились вокруг Князей, которые узнали меня и говорили со мной: один лавандовый, второй золотой. И как я дошла до жизни такой, что среди Жителей стала знаменитостью?
«Вот дурочка, – мысленно осадила я себя. – Все яснее ясного: Лавандовый тебя запомнил по той истории с поездом. А Волхв-дикарь видел, как ты уложила Аса с двумя драккенами. Он и рассказал Золотому». Ха, вы когда-нибудь видали, чтобы кто-то в одиночку прибил двух самых здоровенных драккенов на свете? То-то Жители захлопали прекрасными очами. Я, строго говоря, укладывала драккенов не в одиночку, совсем не в одиночку. Но Волхв, бросивший Аса в наших нежных объятиях, был не в курсе.
«Береги овец, пастырь… если сможешь». Очень необычная фраза. Смахивает на формулу вызова, только без последующего поединка.
Или Князь имел в виду что-то еще?
Вдруг это он про цивов, пропавших во время штурма города? Или намекал, что у них еще кое-что запасено, помимо уже привычных нам нападений?
Но эту мысль я додумать не успела, потому что возле моего стола возникла Сьелль с полным подносом.
– Завтрашняя пицца, – объявила она. – Это повара для ночной смены готовят. Не хочешь попробовать кусочек, мм?
– Если ищешь способ составить мне компанию, то, считай, нашла, – ухмыльнулась я, указывая Сьелль на стул напротив себя. – Присядь же, о незнакомая чужестранка, и поведай мне, что это за невиданное кушанье – завтрашняя пицца.
Сьелль плюхнулась рядом, водрузила на стол свой поднос и легонько подтолкнула его ко мне:
– Завтрашняя пицца, о могущественная