слышно?
– Да.
– Сейчас я приглушу свет.
Вскоре Хелена видит только лица за стеклом, слегка подсвеченные голубым от доброго десятка мониторов.
– Постарайся расслабиться.
Она делает глубокий вдох через нос и так же медленно выдыхает. Датчики, объединенные в геометрическую сетку, начинают тихонько, едва различимо гудеть. Голову будто массируют миллион наноустройств.
С каких воспоминаний начать – этот вопрос обсуждался множество раз, до бесконечности. С чего-то простого или сложного? Свежего или давнего? Счастливого или трагического? Вчера Хелена решила, что они придают этому слишком большое значение. Да и что такое «простое» воспоминание? Вот, например, альбатрос, который приземлился сегодня во время утренней пробежки на платформу. Мимолетное впечатление, не больше, которое однажды неминуемо будет выброшено в пустыню забвения. Однако в нем – и запах моря, и белые птичьи перья, влажно блестящие на утреннем солнце. Колотящееся после бега сердце. Пот, что, стекая капельками, холодит спину и щиплет глаза. Мелькнувшая в голове мысль – что именно альбатрос считает домом в этом бесконечном однообразии водной глади?
В каждом воспоминании – целая вселенная, как оно может быть простым?
– Хелена? Ты готова? – спрашивает Слейд.
– Да.
– Выбрала воспоминание?
– Да.
– Тогда я начинаю считать от пяти к одному. Когда услышишь звуковой сигнал, начинай… вспоминать.
5 ноября 2018 г.
Летом в поезде было бы не протолкнуться от манхэттенцев, устремляющихся в курортные местечки, и пришлось бы ехать стоя. Однако сейчас, холодным ноябрьским днем, под свинцово-серыми тучами, грозящими первым в этом году снегом, Барри в вагоне почти один. Он смотрит через грязное стекло на огни Бруклина. Веки тяжелеют…
Когда Барри просыпается, уже совсем темно. В окне только чернота со вспыхивающими точками света и его собственное отражение.
Монток – конечная станция на линии, и Барри сходит с поезда почти в восемь вечера. Льет ледяной дождь – сплошной завесой в свете фонарей. Дыхание вырывается изо рта облачком тумана. Барри, затянув ремень шерстяного пальто и подняв воротник, бредет вдоль путей до станции, уже закрытой на ночь, и забирается в такси, которое вызвал еще из поезда.
В центре городка большинство заведений на замке – не сезон. Они с Джулией и Меган как-то приезжали сюда, двадцать лет назад, летом, на выходные. Тогда на улицах и пляжах было не протолкнуться от отдыхающих.
Пайнвуд-лэйн оказывается уединенной, пустынной дорогой. Под колесами скрипит песок. Где-то через полмили фары выхватывают из темноты ворота. К одной из каменных опор прикреплена табличка с римской цифрой VI.
– Остановите у почтового ящика.
Машина подается еще немного вперед. Окно на стороне Барри с жужжанием опускается. Высунув руку, он нажимает кнопку вызова. Хозяева на месте – прежде чем выехать, он позвонил, представился курьером и предупредил о доставке