голосовые связки ожили.
– Помогите! – заорала я. – Убивают! Инопланетные черви-людоеды! Спасите! НЛО!
Первым в спальню, сжимая в руках табельное оружие, влетел полковник. Если вдуматься в ситуацию, то Дегтярев поступил более чем глупо. Ну разве можно победить инопланетян при помощи примитивной пули? И потом, Александр Михайлович был облачен во фланелевую пижамку, украшенную изображениями кота Гарфельда, подарок Машки на Новый год. Полковник выглядел в ней так забавно, что никакой револьвер не потребуется, зеленые человечки умрут со смеха, бросив беглый взгляд на нашего борца с преступностью.
– Что случилось? – загремел полковник. – Всем стоять! Стреляю без предупреждения!
– Там, там, там… – тыкала я пальцем в покачивающегося червя. – Вон он! Ужас!
Толстяк замер, потом хмуро сказал:
– Это телевизор, ты заснула, не выключив его. Ну-ка, от какого фильма коробка на тумбочке лежит? «Секретные материалы». Понятненько!
Отругав меня, Дегтярев ушел, но с тех пор не упускает момента, чтобы не напомнить о дурацком происшествии.
– Нет, это не инопланетный червь! – рявкнула я. – Что у тебя в руках?
– Сам не знаю, – вздохнул Дегтярев. – Какая-то жуть. Вроде холодная манная каша, но ее почему-то завернули в бумагу. Отвратительная пакость, откусил крошку и тут же выплюнул. Фу!
Я понюхала белый ноздреватый кусок.
– Это тофу.
– Кто? – вытаращил глаза полковник.
– Соевый сыр, – пояснила я, – говорят, страшно полезная вещь.
Дегтярев принялся сосредоточенно чесать переносицу.
– Слушай, а в той кастрюле что?
Я подняла крышку.
– Геркулесовая каша.
– Да? Ты уверена?
– Абсолютно.
– Почему она сизая?
– Ее сварили на обезжиренном молоке.
– Фу, смотрится мерзко, – констатировал полковник. – А на сковородке что?
Я обозрела куски странной, бесформенной субстанции.
– Хм… нечто в панировке.
– Ну а что именно?
– Понятия не имею.
– А ты попробуй, сжуй кусочек.
– Я?
– Конечно.
– Не привыкла завтракать в несусветную рань.
– Но должны же мы узнать, из кого получились комки! – азартно воскликнул полковник.
– Хочешь узнать, сам и кусай.
– Я не очень разбираюсь в тонкостях кулинарии, – закатил глаза Дегтярев, – могу идентифицировать объект неправильно.
– А я не хочу на него даже глядеть.
Александр Михайлович насупился.
– И кефир какой-то водянистый.
– Однопроцентный, – пожала я плечами.
– В сахарнице несладкий сахар, – голосом обиженного детсадовца протянул толстяк.
– Насколько знаю, Зайка купила фруктозу.
– Соль несоленая.
– Она морская, – закивала я, – очень полезная.
– Почему здоровое питание так отвратительно? – взвыл