зачем Руслан вытащил из урны листовку? Что, у них дефицит агитационных материалов? Или Алене просто померещилось это, как частенько что-нибудь мерещилось?
– Пардон, – буркнул кто-то рядом. Приторно пахнуло пачулями, и Алену, чуть не толкнув ее, обогнал высокий худой человек в черных джинсах и свободно болтающейся черной блузе. На голову была нахлобучена черная шляпа типа «стетсон». Быстрым шагом пройдя вперед, он вошел в какую-то дверь, лишь на мгновение помедлив, пока открывал электронный замок, и оглянувшись на Алену. Нависшие поля шляпы прикрывали лицо.
«Что-то многовато «стетсонов» для одного дня», – подумала Алена. Карусельщик, потом мсье в белом пиджаке (предполагаемый убийца клошара, между прочим!), теперь вот этот… Можно подумать, она не в Париже, а на Диком Западе!
Судя по одежде, последний был мужчиной. Судя по запаху – женщиной. А впрочем, все смешалось в нашем мире! Это во времена Сомса Форсайта пачулями пользовались только падшие женщины, а теперь небось их могут употреблять и мужики определенного пошиба. Которые как бы даже и не мужики.
Ладно, бог с ними – с пачулями, мужиками, «стетсонами», Русланом, листовками, каруселями и карусельщиками. Вот и рю Валанс, вот и дом номер 11. Да, 11, а вовсе не 9а! А карточки около кодового замка опять нет. Ну, понятно, библиотека ведь сегодня официально не работает.
Алена нажала на кнопку внизу замка. Однако дверь подъезда не открылась, а вместо этого зажегся крохотный экранчик домофона, и на нем появилась надпись: «Наберите номер квартиры, в которую вы направляетесь. Спасибо».
Алена пробежала взглядом по кнопкам, потом оглядела каждую пристально. Она не знала номер квартиры, в которую направлялась! Решила пойти по пути наименьшего сопротивления – достала мобильник, набрала телефон библиотеки и, услышав отклик, сказала в трубку:
– Алло, добрый день, это Алена Дмитриева. Я принесла книгу… помните, вчера… такая без конца и без начала, мемуары. Только войти не могу, здесь заперто, а номера вашей квартиры я не знаю.
– А, добрый день! – сказала библиотекарша, Алена по голосу не поняла, которая из двух. – Вы пришли, отлично. Номер 1–1, но я вам сама открою, входите.
Замок щелкнул, Алена толкнула дверь, пересекла зеркальный, чистенький подъезд, в котором по– прежнему стоял сильный запах краски, и подошла в лифту. На ручке кабины болталась табличка с надписью: «Fermé!»
Алена пожала плечами – странная табличка. Обычно если лифт не работает, так и пишут: «Excu– sez, l’ascenseur ne travaille pas!», то есть «Извините, лифт не работает». А тут почему-то сообщают: закрыто, мол. И без всяких извинений. Ну и ладно, fermé так fermé. Видимо, даже французы устают быть беспрестанно вежливыми. Алена миновала лифт и вошла в лестничный отсек. Вот он, знаменитый подъем на колокольню!
Это была ее последняя связная мысль за довольно долгий промежуток времени.
Она дошла до поворота лестницы и начала уже подниматься на площадку, где находилась библиотечная дверь, как вдруг кто-то метнулся