Геракл?
– Я хочу, чтобы ты рассказала мне правду о змеях.
Повисло долгое молчание, в течение которого моя мать не смотрела на меня, нервно дергая свою работу. Думаю, пару стежков она пропустила. Затем, наконец, она снова подняла глаза и спросила:
– О каких змеях?
Поскольку я просто молча стоял, сцепив руки за спиной, она снова надолго замолчала, потом вздохнула и сказала:
– Ты же слышал рассказы.
Конечно, я из года в год слушал приукрашенные обрывочные истории от слуг, от товарищей по игре с тех самых пор, как стал вообще понимать слова, но я все равно продолжал молчать.
Наконец она сдалась, отложила в сторону ткань. Сложив на коленях ухоженные руки, она сказала:
– Конечно, ты слышал. Ладно, наверное, нам с отцом следовало рассказать тебе правду гораздо раньше.
Истории, которые я слышал всю свою жизнь, были, конечно, не только о змеях.
«Нам с отцом? – подумал я. – Я никогда не видел лица моего настоящего отца, не слышал его голоса». Но я молчал. Я хотел узнать все по порядку и теперь, похоже, я наконец узнаю правду хотя бы о змеях.
Мать снова вздохнула и замолчала. Затем она начала рассказ.
– Это случилось в этом самом доме, – она повернула голову, – там, где сейчас моя рабочая комната. Там прежде была твоя детская. Каким-то образом в дом заползли две змеи. Тебе тогда было не более десяти месяцев.
– Как они заползли в дом, мать?
– Мы так и не смогли понять. Все двери были заперты – по крайней мере, слуги клянутся в этом. Конечно, водостоки оставались, но змеи были слишком большими. Когда они уже были мертвы, слуги измерили их. Одна была целых восемь футов длиной, другая почти десять. – И она снова повторила: – Тебе было всего десять месяцев.
– Их наслал на меня какой-то враг? Или это была случайность?
– Не знаю, – она покачала головой и вздохнула. – Нет, это не совсем правда. С самого начала я была уверена, что в этом есть что-то неестественное. Мы так и не поняли причины этого события. Но ведь у каждого события должна быть причина.
– А вы не пытались ее искать?
– Некоторое время пытались. Я советовалась с провидцами, но они ничего не могли мне сказать.
– А с Тиресием?
– Нет, – покачала она головой. – Я предложила обратиться к царскому прорицателю, но твой отец не захотел.
– Ты хочешь сказать – Амфитрион не захотел.
– Я так и сказала.
– Он мой отец?
Моя мать молчала.
Немного подождав, я спросил:
– Какой породы были змеи?
– Мне кажется, что это были не обычные змеи, а чудовища. Все же, наверное, это были гадюки. Я никогда особенно в змеях не разбиралась, но не сомневаюсь, что те были ядовитыми. Потом я видела их клыкастые головы. – Лицо Алкмены по-прежнему оставалось почти спокойным, но она издала горлом какой-то непонятный звук. – Один из магов отсек им головы, чтобы потом использовать их в своих обрядах, но он так ничего и не нашел.
– Расскажи