этого разговора пришел также один из слуг и сказал:
– Знаешь ли, госпожа, муж твой освобожден и уже подходит к дому.
Наталия, подумав, что Адриан отрекся от Христа и поэтому освободился, сильно опечалилась и горько заплакала. Увидав в окно приближавшегося к дому мужа, она бросила свою работу, поспешно встала и, затворив двери, воскликнула:
– Не подходи ко мне, отступник от Бога, обманувший Господа своего! Я не хочу говорить с тобой и не стану слушать твои лживые слова! О, безбожник и окаяннейший человек! Кто побудил тебя взяться за дело, которого ты не смог довести до конца? Кто разлучил тебя со святыми? Кто соблазнил тебя удалиться от содружества с ними? Что обратило тебя в бегство до выхода на брань? Ты не увидел еще врага, а уже бросил свое оружие; в тебя не выпущена еще стрела, а ты уже сражен! Может ли быть добрая семья от безбожного рода? Может ли быть принесена чистая жертва Богу от потомка мучителя? Будет ли благоуханным для Вышнего кадило со стороны тех, кто проливает кровь неповинную? И как быть мне, несчастной, вышедшей замуж за этого нечестивца? Не удостоилась я звания супруги мученика, напротив, сделалась я женою отступника. Кратковременна была моя радость и перешла она в вечное поношение; пользовалась я некоторое время почестями среди жен, а теперь мне будет всегда стыдно перед ними!
Блаженный Адриан, стоя за дверями и слушая Наталию, радовался и загорался еще большим желанием исполнить обещание Христу Богу. Он удивлялся таковым словам молодой жены, недавно вступившей с ним в брак. Прошло всего лишь тринадцать месяцев со дня их женитьбы.
Видя великую скорбь своей жены, Адриан, стуча в двери, начал ее просить:
– Отвори же мне, госпожа моя Наталия! Не убежал я от мучений, как ты думаешь; нет, не мог я так поступить. Я пришел взять тебя с собою, как обещал, дабы ты могла видеть нашу кончину.
Не веря его словам, Наталия с упреком продолжала говорить ему:
– Ты обманываешь меня, преступник, ты лжешь, как второй Иуда! Уйди от меня, или я убью себя! – И не отпирала дверей.
– Отвори же скорее, – просил Адриан, – а то я уйду, не увидев тебя, и ты будешь скорбеть об этом. Мне нужно скорее возвратиться. За меня поручились святые мученики, и если меня не будет и обо мне спросят начальники, то святые, кроме своих мук, должны будут понести наказание и за меня; но могут ли они понести мучения и за меня, когда они и так уже едва живы?
Наталия тотчас с радостью отворила двери, и оба бросились друг к другу в объятия.
– Блаженна ты, жена! – сказал Адриан. – Поистине, ты супруга, любящая мужа! Венцом тебе будет блаженство: ты, хотя и не терпишь сама мук, но соболезнуешь страданию мучеников своим участием.
И Адриан вместе с женой отправился в темницу.
По дороге он спросил Наталию:
– А как же мы поступим со своим имением?
Наталия отвечала:
– Оставь, господин мой, попечение о земном, чтобы не совратило оно твоего ума; заботься и помышляй единственно о подвиге, совершить который ты призван. Забудь обо всем мирском,