как мать дитя от ночных кошмаров.
***
Дорога на Троицк была совершенно пуста, поэтому Кай добрался до дома Морозовых менее чем за час. Сашка уже приложился и был навеселе. Маришка, круглая и румяная, хлопотала на кухне. Пахло пельменями и свежим огурцом. У Морозовых дома было хорошо, по-простому. Морозовы не ловили удачу на лету, не рвались заработать все деньги мира. Но жили они хорошо, по-простому, по-доброму. Сашка был любитель посидеть, но всегда знал меру, и ни разу от нее не отступил. Маришка была полностью спокойна за своего мужа, потому и вышла за него вопреки воле отца, полковника полиции, следователя прокуратуры по особо важным.
Но это чувство меры редко, да метко выстреливало в самого Сашку. Он бы еще в прошлом году мог стать старлеем, выпей он на посошок со своим начальником на очередной попойке без повода. Но Морозов не стал пить «лишака» и рапорт о присвоении ему очередного звания так и остался генералом СК РФ неподписанным. Даже прокурорские связи, как Маришка не прессинговала своего отца за спиной у мужа, не помогли. Вердикт – не лоялен к начальству, поставил крест на карьере Морозова. Но Сашка знал свою правду.
Вечер шел усвоенным чередом плавно углубляясь в полночь. Выпили налитое, съели положенное, поговорили за жизнь, за тех, кого ради стоит жить, за тех, кого ради не жалко и умереть. Поговорив о новом, вспомнили о былом, помянули, помолчали. Покупка акций, подлог в финансовых документах, новый рекламный проект, все было оценено, обдумано и классифицировано. Достали гитару, спели про березки, про мать, про сына, про верность, про любовь.
Маришка ушла спать еще задолго до печального шума берез, поскольку она ждала первенца, и ей был предписан полноценный девятичасовой сон. Но выданные ей предписания Каю, пока еще на трезвую голову, завтра же позвонить «такой одной единственно Ирме» и договорится о свидании с ней, были усвоены им прочно.
Часть третья
***
Следующим утром Кай перед работой заехал к матери. Старый квартал с частными домами был в получасовой езде от Теплого стана. В такую рань в Троицке поднимались только опера из следственного отдела и дворники. В природе было тепло, тихо и как будто насторожено, точно в преддверие первой майской грозы. Приехав к маме, Каю пришлось ждать окончания всех необходимых процедур, которые были ежедневными. Кай помнил, что по утрам приезжать не следовало, но вчера мама настаивала, даже через Морозова.
Анна Генриховна Нёртон, немка русского происхождения, безрассудно бросившая благополучную родину, уехавшая в трещащие по швам Советы вслед за своим мужем, сотрудником консульства в Гамбурге, который в свою очередь оставил ее через пару лет по возвращении с маленьким сыном на руках ради карьеры и молоденькой секретарши.
– Что говорит Александр? – мама вышла из своей спальни бодрясь, хотя по ее посеревшему и истощенному лицу было