реально доступных эликсиров!
– И что теперь делать? – спросил я.
– Найти «камчатку», – просто ответил Саша.
– Как?
– Это надо у тебя узнавать как. От имени Дневного Дозора я поручаю тебе это дело.
– Почему мне?
Саша поманил меня пальцем. Когда я придвинулся, он сказал:
– Потому что ты в курсе существования этого эликсира.
– Значит, моя группа знать этого не должна?
– Ни знать, ни участвовать в твоем расследовании. Работать будешь сам, без группы.
– Совсем один?
– Зато с расширенными правами на вмешательства. Многого не обещаю, уровня до пятого, не выше.
– Ты издеваешься?
– К сожалению, нет. И потом, в твоем подозрении, что Инквизиторы попытаются впаять тебе соучастие в краже эликсира, есть здравое зерно.
– Это еще почему?!
Мой куратор посмотрел на меня с сожалением, словно я был его большой ошибкой.
– Ты совсем не соображаешь? – вымолвил он. – Да потому что этот твой Клумси был с тобой в Севастополе и присутствовал при смерти фон Шелленберга. Он по факту твой соучастник в том деле. А теперь ты находился с ним в одной комнате, когда он спер флакон с «камчаткой». Уже достаточно, чтобы пришить тебе новое обвинение, причем по весьма тяжелой статье.
– Погоди! – Я поднял ладонь, стараясь скрыть ее дрожание. – Не ручаюсь, что с оборотнями был именно Клумси. В отчете я сказал, что…
– Верно, но оборотень в обличье кота известен только один.
Твою же сумеречную мать!
– Найди этого усатого, – сказал Саша. – Вытряси из него все, что сможешь. Верни флакон. И обязательно найди стрелочников. Интересы оборотней на таком процессе Москва учитывать не будет.
– Где же я стану его искать? – обреченно спросил я. – Саша, не знаю, что ты думаешь, но я не имею никакого отношения к нападению. Ни про какой эликсир я не слышал. С Клумси связей не поддерживаю с тех пор, как из Севастополя выбрался. Черт побери, я даже не знаю, где он шастал и чем дышал.
– Понимаю, – сказал Саша. – Теперь пойми и ты меня. Если ты попадешь под новый инквизиторский замес, я буду очень расстроен. Если попадешь как невиновный – то буду еще и сильно раздосадован. Но с тобой тонуть не стану. Дневной Дозор просто будет вынужден сдать тебя. Мы и так серьезно вписались за твою шкуру. И не списывай все на мою Темную сущность. Самосохранение – оно у нас от людей.
Прошло полминуты, прежде чем я понял, что разговор закончен.
– Ну, тогда я приступаю, – произнес я, не имея ровным счетом никаких идей.
– Приступай, – сказал Саша. – Корсара и остальных я отправляю на взрыв в Шереметьево. Если они справятся без тебя – это, несомненно, поднимет твой боевой дух.
И он просто ушел вниз по ступенькам, осторожно обходя следы крови Томаса.
Я впился пальцами в волосы, страстно желая остаться одному. Строители, не видя меня через защитный барьер, перешли на матерное обсуждение работы с обильными вкраплениями политоты.
Есть что-то издевательское в