Дарт, – Если была «Девушка с веслом», то почему бы не быть «Девушке с монтировкой.»
Со стороны реки доносится плеск воды и смех. Женский смех! Я даже встаю на цыпочки, пытаясь хоть что-то разглядеть через березняк и прибрежные кусты. За кустами явно наслаждаются жизнью. Пускай и загробной.
Потом я оглядываюсь и с отвращением обнаруживаю, что Дарт вовсе не спешит превращаться во что-то более подходящее.
– Значит, говоришь, надоела космическая опера? – спрашивает он, поигрывая монтировкой. И делает шаг в мою сторону.
– Хуже горькой редьки, – подтверждаю я. И легонько отступаю.
– Может ты и киберпанк не любишь? – вкрадчиво интересуется Дарт.
– Люблю! – торопливо киваю, – Но читать не буду.
В ответ – зловещий хохот. Прям, мороз по коже…
Нет, я конечно грешен. Но не до такой степени! Порою, я, даже, уступал старушкам места в общественном транспорте.
– Тут какая-то ошибка!
– Неужели? – Дарт иронично склоняет голову, насколько это возможно в его шлеме.
Со стороны реки доносится радостный вопль Димыча. Женский визг и хохот. Оттягивается, балбес!
Где справедливость?!
Я бросаюсь вперед, увернувшись от монтировки Вейдера.
А в следующее мгновенье обнаруживается, что нет никакого березняка. Нет реки. Крутой обрыв всего в нескольких метрах. Я шагаю ближе, осторожно заглядываю вниз и тут же отскакиваю.
Пропасть. Бездонная. Точнее, вместо дна у неё – холодная пустота с редкими льдинками звезд.
– А как же Димыч? – я испуганно оборачиваюсь к Вейдеру. Но лорда и след простыл. Вместо него – кто-то, закутанный с головы до пят в длинный серый плащ:
– Над бездной тоже можно пройти.
Голос – женский.
А лицо… Лица не видать.
– Иногда самый длинный путь оказывается самым верным.
– И что это значит? – я шагаю к ней, тяну руку… И ловлю ветер.
Негромкий смех – где-то за спиной.
– Как тебя зовут? – спрашиваю я, оборачиваясь.
– Василий Викторович Лубенчиков, – грубовато звучит в ответ.
Меня встряхнули и бесцеремонно захлопали по щекам.
– Может ему ведро воды на голову вылить? – донесся голос Димыча, – Верный способ.
– На себя вылей, – возмутился я, открывая глаза.
– Ну, наконец-то, – облегченно вздохнул Васька, – А то мы уже начали беспокоиться.
Радостные, хотя и слегка встревоженные физиономии товарищей склонились надо мной.
– Ты как себя чувствуешь?
– Нормально. Сейчас уже нормально.
– Да-а, переходец был еще тот! – расплылся в мечтательной ухмылке Васька, – Это круче, чем на полном ходу кувыркнуться с мотоцикла!
– Ага, – подтвердил Дима, – «Хочешь острых ощущений? Летай звездолётами класса „Эн“!»
Я выпрямился в кресле и оно послушно приподнялось вслед за моей спиной.
– Ребята… Вы что-нибудь видели… во время перехода?
– Ну, да, – недоумевающе кивнул Васька, – Вспышки,