к членам делегации и каждому лично, на прощанье пожал руку.
Глава 4. Конец ноября 1941 года. Знакомство.
В просторном кабинете, сидя прямо под портретом Сталина, Холостяков читает личное дело:
«…33 года, волевой, смелый, решительный, не ропщущий перед начальством. Всегда горой за своих подчинённых. Может хорошо и быстро разрядить обстановку в конфликтной ситуации. Знает военную науку и умеет правильно, применять эти знания на практике. Командовал бронепоездом №2 «За Родину!» в Одессе. Учувствовал в обороне г. Одессы…»
В дверь постучали.
Иван Захарович прерывает чтение и поднимает голову, отрываясь от папки с документами, громко произносит:
– Войдите!
В кабинет входит старший лейтенант Михаил Ильич Чернышковский. Он вошёл, плотно прикрыв за собой дверь, и вытянулся по струнке, отчеканил доклад:
- Старший лейтенант Чернышковский, по вашему приказу прибыл!
Холостяков, его внимательно и оценивающе осмотрел. Потом ещё раз посмотрел документы, листая его личное дело, лежащее перед ним на столе. И только после этого, заговорил.
– Здравствуйте, Михаил Ильич. Примерно таким, я вас и представлял. Ершистый…. Гордый…. Упрямый…. Но мне, это нравиться!
Старший лейтенант Михаил Ильич Чернышковский стоял не шелохнувшись.
Губы Холостякова тронула лёгкая улыбка, и он дружески сказал:
– Вольно, Михаил Ильич. На фронте, о вас, уже легенды ходят. Присаживайтесь! Одна оборона Одессы, чего стоит! Ваш бронепоезд, творил чудеса!
– Да какие там, легенды! Какие чудеса, – скромно возразил ему Михаил, – Иван Захарович, мы, всем экипажем, просто хорошо выполняли свой долг. И всё.
– Скромность украшает человека! – Холостяков откладывает папку в сторону, его тон становиться деловым, – Ну, да ладно! Мы, не об этом сейчас. Я, вас, пригласил сюда, для того, чтобы назначить, командиром нового бронепоезда. Который, вскоре, должен выйти из цехов Новороссийского вагоностроительного завода. Михаил Ильич, что на это скажите? – он пристально посмотрел на старшего лейтенанта, – Вы, готовы, возглавить новый бронепоезд?
Михаил Чернышковский ответил просто и честно:
– Я, готов пойти служить, в любое место, куда пошлёт Родина и коммунистическая партия. Но только, Иван Захарович, у меня условие.
Холостяков удивлённо, но не зло переспросил:
– Чего-о?! А не рановато ли ты, товарищ старший лейтенант, начал ставить начальству условия? Или ты что, под трибунал захотел?
– Никак нет! – спокойно ответил Михаил, – Разрешите, объяснить, моё видение ситуации. И вы, всё поймёте. Ну, а если я, покажусь вам не правым, можете меня отдать под трибунал!
– Валяй! – но Иван Захарович видел, как горели глаза молодого старшего лейтенанта, и дал ему спокойно высказаться. Сам же, внимательно слушал и не перебивал.
– Раз уж, лежит перед вами моё личное дело, – заговорил Чернышковский, – значит, вы знаете, что я служил на бронепоезде №2 «За Родину!». Так вот, я, в ходе боёв, вычислил, его