искусств. Когда я обнажаю катану, я становлюсь сама не своя. Кто-то другой, сидящий во мне, управляет моим телом. Меня это страшно пугает, но ничего поделать с этим я не могу. Деда я после этого не простила и укатила в Токио учиться на мангаку. Вот же старый хрен! Кто ему мешает заделать моей бабке очередного ребёнка? Что он ко мне прикопался? И кого он ко мне подселил?
И правда, не пойму я его. Раса людей давно уже победила смерть, так что от старости уже никто не умирает, ну, кроме секты натуралов, не желающих из религиозных соображений выключать встроенный в каждого человека механизм самоуничтожения. Эта генетическая адаптация простая, давно освоенная, и делается каждому в возрасте тринадцати стандартных лет. Биоинженерия позволяет взять себе любой биологический возраст, в диапазоне от тех же тринадцати до шестидесяти лет, без старения организма. На сколько хочешь, на столько и выглядишь.
– Я боюсь, что эта моя вторая личность может выйти из-под контроля, и тогда я причиню вред тем, кого люблю. Ты же видел, у меня даже лицо меняется, – вздохнула Юкари. – Я не перенесу, если это случится. Но сегодня у меня выхода не было, или я обнажаю оружие, или они меня убьют.
Кто бы мог подумать, что у моей милой домашней Юкари тоже скелеты в шкафу?
– Не расстраивайся, – я обнял её, – мы с этим как-нибудь справимся. Просто не доставай катану, и всё будет путём. Пойдём, попробуем поискать воду. Надо бы приготовить поесть, да и помыться бы не грех.
Мы двинулись дальше. Миновали большой зал для собраний с рядами кресел, пустые кабинеты с канцелярскими столами, и наконец, поднявшись на второй этаж, нашли искомое.
Здесь когда-то жил высокопоставленный чин. За шикарным кабинетом располагалась жилая зона, в которой мы и обнаружили большую ванную. Я покрутил кран, и тот, зашипев, выплюнул струю сначала ржавой, потом вполне чистой на вид воды. Отлично, одной проблемой меньше.
Отправив Юкари умываться, я пошёл на кухню и открыл стасис-камеру. Стасисник всё ещё работал, но внутри было пусто. Я порылся внутри, и нашёл лишь банку старой газировки.
– Айда купаться! – крикнула мне из ванной повеселевшая Юкари.
– Это я с удовольствием, – согласился я.
– А эта штука не испортилась? – с сомнением спросила подруга, кивнув на банку.
– А что ей будет-то? – удивился я. – Она же лежала в остановленном времени, к тому же я её проверил анализатором. Всё нормально проблем нет. Зато я теперь знаю, какова вечность на вкус.
– Я тоже хочу попробовать! – кажется к Юкари окончательно вернулась её прежняя жизнерадостность.
Вот и славно. Мы набрали полную ванную воды и полезли плескаться. Всё же люди хорошо умеют строить. Сколько лет прошло, а все системы до сих пор работают, как часы.
Вдоволь наплескавшись мы пообедали сухпаем, и найдя в стенном шкафу комплект запечатанного в пластик постельного белья решили порезвиться на кровати в личных покоях некогда обитавшей