французском, и на немецком языках, так как владела ими свободно. Произошло это потому, что начала она учиться в гимназии в Москве, а продолжила в Лозанне, в Швейцарии, после очередного переезда семьи перешла во французский интернат. После школы слушала в 1909 году в Сорбонне курс французской литературы. Продолжила обучение в Германии, в пансионе Фрайбурга.
В 20 лет Цветаева вышла замуж. Ей пришлось пережить годы Первой мировой войны, революцию в России. Гражданская война очень тяжело сказалась на моральном состоянии молодой женщины. Разрыв родины на белую и красную составляющие она не принимала и не одобряла. Ее муж сражался в рядах белогвардейцев. После рождения второй дочери Марина Цветаева сталкивается с черной полосой в жизни. Побег мужа за границу, крайняя нужда, голод. Сильно заболела старшая дочка Ариадна. Она выздоровела, но заболела и в трехлетнем возрасте умерла младшая Ирина.
Весной 1922 года поэтесса добивается разрешения эмигрировать из России к мужу. У них появляется сын.
У независимой Марины Цветаевой и русской интеллигенцией зарубежья, когда она была в эмиграции, существовали разногласия. Поначалу русская эмиграция приняла Цветаеву радушно. Но она не принимала участия ни в каких поэтических или политических направлениях. Ей «некому прочесть, некого спросить, не с кем порадоваться», «одна всю жизнь, без книг, без читателей, без друзей…» В итоге её стихи не печатали ни за границей, ни в России.
Свою жизнь в Европе Марина описывает так: «Никто не может вообразить бедности, в которой мы живём. Мой единственный доход – от того, что я пишу. Мой муж болен и не может работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живём на эти деньги. Другими словами, мы медленно умираем от голода».
К 1930-м годам у Цветаевой обозначился разрыв с белой эмиграцией: «Моя неудача в эмиграции – в том, что я не эмигрант, что я по духу, т. е. по воздуху и по размаху – там, туда, оттуда…»
В 1939 году Цветаевой удалось восстановить советское гражданство и вслед за мужем и дочерью возвратиться на родину. Она мечтала, что вернется в Россию «желанным и жданным гостем». Но этого не случилось: муж и дочь были арестованы, сестра Анастасия была в лагере. Цветаева жила в Москве по-прежнему в одиночестве, кое-как перебиваясь переводами.
Все эти события были настоящим потрясением для нежной и ранимой души Цветаевой. А творчество, как известно, есть отражение реальности.
Большинство своих произведений Марина Цветаева написала в периоды сильнейших душевных страданий. Потому что, несмотря на всю свою гениальность, она была женщиной, просто женщиной, которой так хотелось любви и простого человеческого счастья. Она была сильной и открытой, сумевшей без лишних истерик отразить в своих стихах все, что так близко женщине.
Не только ее стихи о любви, но и проза стали национальным достоянием. Многие ее творения положены на музыку и стали романсами.
Начавшаяся война, эвакуация забросили ее с сыном в Елабугу. Измученная, безработная и одинокая поэтесса 31 августа 1941 покончила с собой.
Похоронена великая поэтесса в городе Елабуге на Петропавловском кладбище.
Цветаева, к сожалению, при жизни не дождалась признания. Ей приходилось голодать, а творческие вечера и сборники по достоинству не были оценены современниками. В настоящее время, однако, Цветаева считается по праву одним из наиболее ярких представителей русской поэзии Серебряного века. Музей Цветаевой находится на улице Сретенка в Москве, есть также в Болшево, Александрове Владимирской области, Феодосии, Башкортостане. Памятник поэтессе установлен на берегу Оки в городе Таруса, а также в Одессе.
Изучение её творчества вошло в обязательную школьную программу.
«Не смейтесь вы над юным поколеньем!..»
Не смейтесь вы над юным поколеньем!
Вы не поймете никогда,
Как можно жить одним стремленьем,
Лишь жаждой воли и добра…
Вы не поймете, как пылает
Отвагой бранной грудь бойца,
Как свято отрок умирает,
Девизу верный до конца!
Так не зовите их домой
И не мешайте их стремленьям, –
Ведь каждый из бойцов – герой!
Гордитесь юным поколеньем!
Встреча
Вечерний дым над городом возник,
Куда-то вдаль покорно шли вагоны,
Вдруг промелькнул, прозрачней анемоны,
В одном из окон полудетский лик
На веках тень. Подобием короны
Лежали кудри… Я сдержала крик:
Мне стало ясно в этот краткий миг,
Что пробуждают мертвых наши стоны.
С той девушкой у темного окна
– Виденьем рая в сутолке вокзальной –
Не раз встречалась я в долинах сна.
Но почему была она печальной?
Чего