от других!..
– Вы говорите – Тенебрис. Где это место?
– Не так далеко, как ты думаешь, – Шанна указала на горизонт. – Мой корабль очень быстроходный.
Юкон отметил, как властно она произнесла «мой» в то время, как Фос лишь обронил – «на наш корабль».
– А Фос? – добавил Юкон. – Он тоже из Тенебриса?
– К счастью, нет. К счастью для меня, но не для него.
– Почему?
– Спроси его об этом, если он снова предложит тебе союз. А мы уже пришли.
Юкон так пристально следил за переменами в лице Шанны и мертвым псом, что не заметил, как плавную серую линию берега вдруг нарушил предмет, которого здесь быть не могло по определению. Но после того, как Юкон несколько раз моргнул, а предмет никуда не делся, пришлось поверить в его существование.
У самой кромки воды, в опасной близости от молчаливого океана расположился круглый стол из черного дерева, на котором – чудо из чудес! – застыли заваленные доверху серебряные блюда. Юкон никогда в жизни не видел такого пиршества, разве что на картинке в книжке, да и та казалась ему самой глупой из всех выдумок, там описанных. Шанна оставила спутника позади, подошла и уселась на стул с высокой спинкой. Она чинно расправила салфетку и уложила себе на колени.
Юкон сглотнул. В центре стола томилась запеченная до золотистого блеска птица, скорее всего чайка. От одного ее запаха можно было умереть на месте.
Но Юкон не умер. Он, пошатываясь от вдруг накатившей слабости, добрался до второго свободного стула и буквально обрушился на него. Рот переполнился слюной. Шанна снисходительно кивнула:
– Угощайся. Я так устала от этого мира, хоть и нахожусь здесь всего пару часов.
Юкон незаметно ударил себя по руке и взглянул на торговку исподлобья:
– Купить меня хотите? – отрывисто спросил он, чувствуя, как желудок буквально требует от него немедленно вцепиться зубами в сочное прожаренное мясо.
– Ну что ты, дорогой, – Шанна осуждающе покачала головой. – Я просто собираюсь пообедать. У нас так принято – серьезные разговоры вести на сытый желудок. Ты волен отказаться, но прошу – не вынуждай меня нарушать традиции.
И Юкон не выдержал. Он сам не понял, как запихнул в рот горсть каких-то изумительно сладких мягких ягод, как оторвал от птичьей туши жирную ногу и впился в нее зубами. Горячий, соленый, как океанские воды, сок проник, казалось, не только в живот, но и в голову, затуманив мозги. А руки уже тянулись дальше, и дальше, и дальше, и гребли больше, жадно, по-звериному.
Только когда голова перестала кружиться, Юкон наткнулся взглядом на женщину: она презрительно ухмылялась. Эта злая, даже плотоядная усмешка отрезвила Юкона быстрее ледяной воды. Он откинулся на спинку стула и сложил руки в пятнах жира на коленях. Ему было страшно стыдно, но поделать он уже ничего не мог.
– Вы это специально, – заявил Юкон, всеми силами стараясь показать, что нисколько не сожалеет о своем поведении. – Только не думайте, что я теперь за вас.
– Орбис сохрани, – Шанна всплеснула руками, и воображение