смысле, любовницы? Или что?
Они дошли до того места, где эта история начала приводить Вилли в ярость, и ей пришлось собраться с силами, прежде чем продолжить рассказ.
– Они заявили, что… – она перевела дыхание, – что отец работал на вражеской стороне, что он был предателем.
Возникла пауза. Гай произнес нарочно очень мягким голосом:
– Ну и ты, конечно, не веришь этому?
Она чуть не поперхнулась:
– Я?!! Да еще бы, черт возьми, я этому поверила! Да ни единому слову.
Они просто-напросто запугать нас хотели таким способом, чтобы мы прекратили докапываться до истины. Это не единственная уловка, к которой они прибегли. Мы продолжали задавать им вопросы, и тогда они прекратили выплачивать пособие за отца, а оно к тому времени выросло до нескольких десятков тысяч. Так или иначе, мы крутились по разным инстанциям в попытке добыть хоть какие-то сведения. Потом война закончилась, и у нас появились все основания узнать, что же произошло. Стали возвращаться солдаты, по телевизору начали показывать встречи с родными. Ну и тяжело же было маме видеть все эти воссоединения с семьей, слушать Никсона, вещавшего про отважных мужчин, наконец-то вернувшихся домой, – к ней-то не вернулись. И тогда нас поразила весть о бойце из экипажа отца, который выжил и вернулся домой.
Гай аж вытянулся от удивления.
– Значит, кто-то спасся?
– Луис Валдес – авиагрузчик, он спрыгнул с парашютом, когда самолет стал падать.
Его схватили почти сразу же после приземления. Пять лет он провел в плену в северовьетнамском лагере.
– Но разве это не объясняет нехватку еще одного тела в самолете? Ну раз Валдес выпрыгнул…
– Там был еще кто-то. В тот же день, как Валдес прибыл на родину, он позвонил нам. Я взяла трубку. Я слышала по голосу, что он был напуган.
Ему было сделано предупреждение в контрразведке, чтобы он держал язык за зубами, но чувство долга перед отцом заставило его сообщить нам о происшедшем. Он сказал, что на борту того самолета был пассажир, некий Лао, который якобы был уже мертв к тому времени, когда самолет начал падать, что тело в кабине, скорее всего, принадлежит помощнику летчика, Козловскому. Таким образом, все равно остается недостающее тело.
– Твой отец.
Она кивнула.
– С этой новостью мы снова идем в Си-ай-эй, а они, представляешь, отмели даже возможность присутствия на борту какого-либо пассажира, говорят, что из груза были только запчасти для самолетов.
– А что сказали в «Эйр Америка»?
– Они утверждают, что у них нет никаких записей о пассажире.
– Так у тебя же было показание Валдеса.
Она покачала головой:
– После того звонка, в тот самый день, когда он должен был прийти к нам, он застрелился. Самоубийство. Так, по крайней мере, было сказано в отчете полиции.
Гай надолго замолчал, и ей стало ясно, что он потрясен.
– Не подкопаешься… – пробормотал он.
– Впервые в жизни я видела свою мать по-настоящему напуганной. Она боялась не за себя,