Александр Афанасьев

Год колючей проволоки


Скачать книгу

видеть перед собой маменькиных сынков, которые думают, что если они пойдут в морскую пехоту, то станут там настоящими мужиками. Меня это просто зае…о, парень, вот что я тебе скажу.

      – Сэр, я не маменькин сынок и никогда им не был, – ответил Джим Гатуик.

      Вербовщик усмехнулся.

      – Вот как? Не заметно. Но если ты утверждаешь…

      Одним движением он свез бумаги, гильзу на край стола, что-то даже упало. Выставил на стол руку, крепкую, узловатую…

      – Садись! – кивнул он на стул. – И докажи, что ты и в самом деле мужчина.

      Джим Гатуик посмотрел на руку, узловатую, крепкую, перевитую жилами, поросшую редким седым волосом. Противник был тяжелее его килограммов на двадцать по самым скромным оценкам, а Джим никогда не занимался армрестлингом.

      И вообще, это не предусмотрено в качестве приемного испытания, черт, он просто хочет служить в корпусе, и все.

      Но тут этот мастер-сержант, предлагающий ему помериться силами, улыбнулся столь понимающе, что Джима Гатуика как кипятком окатило. Он вдруг посмотрел на ситуацию глазами того, кто должен его вербовать – еще один хлюпик и дохляк, насмотревшийся телевизора и наигравшийся в Medal of honor, пришел проверить, так ли он крут на самом деле…

      А пошли вы все!

      Нагло улыбнувшись мастер-сержанту, Джим Гатуик, рекрут, сел и ухватился за руку мастер-сержанта. Она была теплой и жесткой, как подошва.

      – Ну, смотри… сам напросился.

      Джим Гатуик продержался ровно семь секунд.

      Пока он разминал чертовски болевшую правую руку, размышляя над тем, не порваны ли связки, мастер-сержант брюзгливо осведомился:

      – Английским владеешь?

      – Да, сэр.

      На стол плюхнулась толстая папка разноцветных листов, сцепленных скрепкой, поверх лег карандаш.

      – Черт знает что творится, – пожаловался мастер-сержант, – теперь у нас два комплекта документов, один на английском, а другой на испанском. И каждый раз, когда ко мне кто-то припрется – я должен вежливо спрашивать – извините, сэр, вы владеете государственным языком Соединенных Штатов Америки или нет? И бюллетени теперь тоже печатают на двух языках: английском и испанском. По мне, если ты не можешь понять, что написано в бюллетене, тебе просто не стоит голосовать, вот и все. И если ты не можешь заполнить тесты на английском при вербовке в морскую пехоту – тебе, черт возьми, просто не следует вербоваться в морскую пехоту, потому что дриллы на Пэрис-Айленд любят кушать таких вот… непонятливых на завтрак. Давай, приступай, парень. Здесь тебе работы часа на два. Пиши все печатными буквами. А я пока прогуляюсь по коридору, попробую раздобыть кофе себе, да и тебе, думаю, не помешает.

      – А как же…

      – Рука? – с усмешкой спросил морпех. – До Пэрис-Айленда, надеюсь, заживет. Если нет – покажешься врачу.

      – Нет, сэр, я не про это. Я же… проиграл.

      Морпех смотрел ему прямо в глаза, и рекрут почувствовал, что он говорит без насмешки, совершенно серьезно.

      – Нет, парень. Ты не проиграл. Ты победил. Самое главное – ты победил