лунной дорожкой.
Взгляд зелёных кошачьих глаз,
Пожирающий павшую ночь,
Будто птичку нечаянно уснувшую.
И уже оглянуться невмочь
И уже фатально несущею,
Кажется эта ночь.
Музыкант
Посвящаю моему отцу – кларнетисту Владимиру Данильченко
Уличный музыкант играл вечер. Драгоценные камни в шляпе у его ног становились темнее – в них растворялся день. Но цветы вальсировали по вечно светлому снегу. Прохожие спешили к электрическим солнцам своих домов, оставляя живые синие сапфиры у ног музыканта. Музыкант играл вечер.
Стеклянный ангел
Золотистый месяц окрасил светом красоты ночи. Как же прекрасна тьма, вместившая свет! Стеклянный ангел, стоящий на подоконнике был окружён ореолом отражённого в нём света. Будто живой, будто одушевлённый, трубил он в свой маленький горн гимн свету. Сердце тьмы – свет. Кто поверил в тьму, в этот фантом, миф? Тьмы не существует. Тьмы нет. Также как нет смерти. Тьма – холст под красками света. Смерть – ступень к новой жизни. Стеклянный ангел когда-нибудь разобьётся, но свет однажды наполнивший его, вечен. И гимн, что сыгран на маленьком горне, будет звучать всегда.
Буква «О»
У меня опускаются крылья,
Когда я встречаю зло —
Без начала и конца
Без затылка и лица
Болью сплющенное «О»,
Криком скрюченное «О»,
В нём нет дыма, нет огня,
В нём нет личности, нет «Я».
«О» не враг мне и не друг,
Просто корнобокий круг.
У меня поднимаются крылья,
Когда я встречаю зло.
Я взлетаю над злом.
Только звук,
Только «О»,
Зло – ничто.
Эссе
Он был белый и воздушный.
Она была жгучей брюнеткой.
Она возводила для него огонь.
Он дарил ей дожди.
Она скрылась за углом чудесного терема.
Он стал днём и повсюду искал её.
Она источала из искр звёзды, зная, что он
никогда не увидит их, зная, что они лишь для него.
Он искал её.
Он искал её.
Ягоды вечности
С корзиной из светло-серого вереска времени
Вечность ходила по судьбы, будто по ягоды.
В станицах-лесах бескрылого спящего племени
ТрАвы искала для солнечных вин и снадобий.
ВетрА-параллели слились в единстве дыхания.
МИрры дарили ветрам благим благовоние.
В корзине бутоны вешних цветов мироздания,
Влага дождей и отблеск небесной молнии.
В корзине из светло-серого вереска времени.
К рисункам Обри Бердслея
Чёрные абрисы.
Белые тени.
Углем