фаворитке и мызу Обер-Пален в Дерптском уезде.
Менгден не без основания считала себя попавшей в правительство: она была родственницей Миниха, арестовавшего Бирона и стоявшего выше всех других вельмож, кроме разве что Остермана. Но и Миних, которого Анна Леопольдовна почему-то недолюбливала, держался на высоте благодаря Менгден, которая пользовалась безграничной доверенностью правительницы. Миних надеялся, что враждебный настрой Анны Леопольдовны и фаворитки Менгден против принца Антона-Ульриха дойдёт до такой степени, что они обратятся к нему для низложения и принца Антона, и Остермана, которого Миних просто ненавидел.
Анна Леопольдовна не выносила своего мужа принца Антона-Ульриха Брауншвейгского, который, хоть и был неспособен к какому-либо управлению, во многих случаях пытался заменить свою супругу в государственном управлении и даже поднимал скандал, если его роль в политических решениях сводилась к нулю. Фаворитка Менгден всячески оберегала свою благодетельницу от принца Антона и порой запрещала ему входить не только в комнату правительницы, но и в свою спальню, где часто находила своё убежище его жена. Это было понятно посвященным, которые знали об отношениях супругов. Но и такая необыкновенная привязанность Анны Леопольдовны к фаворитке Менгден тоже вызывала удивление и порождала предположение в их греховной связи. Тем более что принцессу Анну и Юлию Менгден не раз заставали отдыхающими в одной постели.
Когда же в Россию вернулся саксонский посланник Линар, прежде изгнанный Анной Иоанновной за любовную связь с её племянницей, фаворитка-наперсница взяла на себя роль прикрытия этой вновь вспыхнувшей страсти.
Любовь правительницы Анны Леопольдовны к Линару переставала быть тайной, и посвящённых в этот секрет Полишинеля становилось с каждым днём все больше, вызывая опасения, что в результате этой любви российский престол займут дети Линара. Хотя, возможно, и напрасно, потому что Анна Леопольдовна продолжала исполнять свои супружеские обязанности и почти ежегодно пополняла свою семью новыми её членами.
Чтобы прекратить слухи и опасения, было решено последовать хитрости, которую использовала прежде родная тётка принцессы Брауншвейгской императрица Анна Иоанновна, которая женила своего фаворита Бирона на одной из своих фрейлин, очень некрасивой, но из знатного рода – баронессе Бенигне-Готлиб фон Тротта-Трейден, которая до самой смерти Анны Иоанновны прислуживала ей, а в особые для Анны Иоанновны месяцы подкладывала себе на живот подушки, симулируя беременность. Например, в 1723 году Бенигна носила на животе подушку в течение 9 месяцев, вплоть до 4 января 1724 года, когда якобы у неё и Бирона родился сын Пётр, который, когда подрос, стал почему-то очень похож на Анну Иоанновну. В те времена тайну рождения детей в семье Бирона хранили, помимо Бенигны, еще три камер-фрау, наперсницы императрицы: Анна Крамер, Юстина Грюнвальд и Иоганна Петрова. Так ловко для чужих глаз протекала жизнь Анны Иоанновны