фаворитку до уровня королевы, Генрих IV присвоил герцогине Габриэль де Бофор титул маркизы де Монсо, узаконил сына Цезаря, пожаловав его герцогом Вандомским, и так нажал на парламент Парижа, что он почти единогласно утвердил решение короля.
Пока король хлопотал о своём разводе, прошло два года. Габриэль в 1596 году подарила ему дочь Екатерину-Генриэтту, которую крестили в Руане в католическую веру с такой торжественностью, как истинную дофину, а не как внебрачного ребёнка-бастарда, хоть и от короля.
Этот год для Генриха IV оказался довольно жарким: кардинал Австрийский, король Испании Филипп II и особенно Католическая лига упорно, несмотря на переход Генриха в католичество, не признавали его законным королём и объединёнными военными силами выступили против Франции. Война была трудной, длилась почти два года, но Генриху удалось выдержать этот натиск, и в 1598 году в Нанте был подписан мирный договор, так называемый Нантский эдикт. В результате гугеноты добились для себя свободы вероисповедания и получили определённую территорию для поселений, на которой главным стал город-крепость Ла-Рошель. (Напомним в скобках, что это та крепость, которую героически защищали Атос, Портос, Арамис и д’Артаньян.)
(Для России этот год оказался знаковым: умер царь Федор Иоаннович, и на престол был избран боярин Борис Фёдорович Годунов.)
А Габриэль в это время родила второго сына, которого назвали Александром.
Считается, что главную роль в урегулировании разногласий и подписании Нантского эдикта сыграла герцогиня Габриэль де Бофор маркиза де Монсо, к которой политические силы Европы стали относиться как к французской королеве. Она участвовала в переговорном процессе и сумела «смягчить чрезмерные требования как одной, так и другой стороны».
Несмотря на то что Габриэль идеально подходила на роль королевы и в какой-то степени уже была признана ею, потому что она была красива, рожала здоровых наследников, умела быть сдержанной и в особых случаях убедительно-рассудительной, что проявилось в переговорах с противниками Франции, Генрих всё же рассматривал и другие кандидатуры, прежде всего из числа представительниц королевских домов: испанскую инфанту Изабеллу и английскую принцессу, но также и наследниц хоть и не королевских кровей, но богатых и могущественных родов, игравших существенную политическую роль даже за пределами Франции: герцогиню де Гиз и Марию Медичи. Это обращение мыслей Генриха к другим кандидатурам говорило не только о некотором охлаждении к Габриэль, но и о необходимости вести политическую борьбу, требующую поддержки со стороны сильных мира сего. К тому же Генрих испытывал сопротивление двора его женитьбе на Габриэль. Даже верный ему министр и тот сказал как-то прямо, причём в присутствии Габриэль, что женитьба короля на ней – это «глупость из глупостей». Габриэль была возмущена и потребовала удалить этого министра от двора, но на этот раз Генрих, всегда исполнявший все её пожелания, ответил отказом.
Отбросив