и обсуждали курс доллара.
Жаль, что в последние несколько лет барбекю случаются всё реже. Родители говорят, что у них нет времени. Ох уж это время. Странно, ведь когда-то его было вдоволь! Куда же оно подевалось?
6.
Присев на скамейку, Матвейка в очередной раз ушёл в свои мысли и, кажется, даже немного задремал. Он очнулся, когда Анила аккуратно тронула его за плечо.
– Ты, я вижу, очень любишь своих родителей и свой дом, – вкрадчиво сказала она.
– Конечно! – кивнул мальчик.
– И когда-то вы действительно жили очень дружно, – добавила девочка, словно продолжая его недавние мысли. – У вас была настоящая семья…
– Откуда ты знаешь? – начал Матвей и тут же осекся: – То есть, с чего ты взяла, что сейчас мы живем как-то по-другому?
Анила пожала плечами.
– Сейчас такое происходит гораздо чаще, чем ты думаешь, – сказала она. – К сожалению, даже мы не всесильны…
– Вы – это кто, о чём ты? – удивился Матвей.
Анила ничего не ответила. Она внимательно смотрела на Матвея. Её глаза поблёскивали золотыми искорками. Она словно изучала его, или ждала чего-то, непонятно чего. Казалось, что это молчание длится бесконечно долго. Только сухие листья шуршали в тишине, бестолково перекатываясь в лапах у разыгравшегося ветерка.
– Ну, хорошо, – наконец, сказала Анила и откашлялась. – Я тебе уже говорила, но, похоже, ты меня не услышал. Поэтому придётся повториться. Мы – это лисы.
– Лисы? – переспросил Матвей.
– Лисы, – повторила Анила.
Теперь настала очередь Матвея надолго замолчать.
Где-то с полчаса назад Анила заявила, что это она была в той клетке, которую папа привёз домой. Наверное, Матвей должен был как-то среагировать, что-то сообразить. Но это было непросто, потому что любое соображение было бы тут очень странным, или, как любила говорить Наталья Владимировна, неправдоподобным. Поэтому Матвейка решил, что он, наверное, чего-то недопонял. Или что это такая игра и вот-вот всё разъяснится. Зато теперь, кажется, никаких недоговорённостей не осталось.
– Ты хочешь сказать, что ты – лиса? – на всякий случай ещё раз переспросил мальчик у Анилы.
– Да! – она энергично кивнула.
– Самая настоящая, взаправдашняя?
– Угу.
– Тогда почему ты выглядишь как девочка?
Наверное, с этого и надо было начинать. На лице у Анилы мелькнуло облегчение.
– Это наш большой секрет, – сказала она и подвинулась к нему. – Обещай, что никому не расскажешь. Никому-никому и никогда-никогда.
– Ладно, – сказал Матвейка, как сказал бы любой девятилетний мальчик на его месте.
– Все дело в том, что мы, лисы, можем притворяться людьми, – продолжала Анила. – Только не очень надолго. И об этом мало кто знает. Практически никто. Потом-то мы снова превращаемся в лис. Я, например, стала выглядеть как девочка, только когда ты подошёл к сараю.
– А зачем? – чуть слышно спросил Матвейка.
Всё