кто-нибудь когда-то обидел, то не думайте, что вокруг одни подлецы. Я, например, очень хороший. Могу доказать.
– Не надо, – шарахнулась в сторону Галя, хотя парень даже не пошевелился.
– Нет, я правда хороший. Меня Женя зовут.
– А меня – Галя, – глупо улыбнулась Галочка, пытаясь сосредоточиться и вести себя цивилизованно.
Она понимала, что выглядит глупо, но пересилить себя не могла. Если на вечеринках, куда ее водила Наташка, Галя имела дело только с пьяными парнями, которые сразу же теряли к ней интерес, то Женя был ей невероятно симпатичен, и она колебалась между желанием не выглядеть слишком доступной и страхом отпугнуть его, как и всех остальных.
– Вот и познакомились, – удовлетворенно кивнул Женя и вдруг, достав огромный клетчатый платок, начал вытирать ей руки.
Галочка от избытка чувств едва не стекла по стулу. Парень немного напоминал папу своими спокойными, размеренными движениями и сосредоточенно сведенными в трогательный домик бровями.
Все пышки, приобретенные Женей от широты души аж в количестве десяти штук, в молодых людей не влезли. От жары и сытости Галю стало клонить в сон, в связи с чем простоватый Женя предложил съездить в ЦПКиО и растрясти завтрак.
Слово «растрясти» неприятно царапнуло девушку, для которой полнота была вечной проблемой, и ей казалось, что все видят лишний валик на талии, складки на коленях и излишне круглые плечи. Мама обычно говорила, что пора растрясти жир, иначе через пару лет дочурка сломает любые весы. Наверное, Женя тоже все это замечал, но до поры до времени молча терпел рядом с собой непривлекательную расплывшуюся деваху. Галина отметила, что кавалер аккуратно собрал недоеденные и даже одну надкусанную пышку в полиэтиленовый пакетик. Это ей не понравилось, так как отдавало крохоборством.
«Я же о нем вообще ничего не знаю», – подумала она, но без энтузиазма. Ничего компрометирующего узнавать не хотелось. Мало ли у людей недостатков, кое-что можно и потерпеть.
– Прошу! – Евгений сделал широкий жест рукой, в которой мотнулся пакет с пышками, так задевавший своим наличием Галочкину нежную душу. Что именно он просил, было не ясно.
Галина пугливо улыбнулась. Ощущение близости, вдруг накрывшее ее в кафе, исчезло, и она снова начала смущаться и робеть.
– Золушка, это ваша карета! – пояснил Женя, постучав по крыше грязно-желтой «четверки». Одно крыло у нее было оранжевого цвета, лобовое стекло пересекала мощная трещина, а заднее сиденье было завалено пустыми картонными коробками.
«Тыква, а не карета», – чуть не брякнула Галя, с трудом воздержавшись от комментариев. Она не была корыстной девушкой и не ждала от будущего принца каких-то материальных благ, но общение с Натальей наложило на ее мировоззрение свой отпечаток. Скачкова постоянно говорила, что автомобиль – вторичный половой признак мужчины, как кошелек и волосатая грудь, поэтому у Галины сформировалось своеобразное отношение к «каретам»: либо нечто потрясающее с алыми парусами, либо ничего вообще.
Но