элиты бизнеса, используя подол выходного пиджака и воду из ближайшей лужи.
И надо же было так случиться, что в тот роковой вечер Кундяйкин немного недобрал до нормы и мог передвигаться, держась на ногах, хотя и немного скособочившись, а навстречу ему плыла величественная королева мясного отдела. Две судьбы встретились. Когда на размякшего от стрекота сверчков и света полной луны Кундяйкина вышла из-за поворота жертва косметической промышленности, с серебряными тенями на веках, блестками на щеках и сиреневым блеском на губах, алкаш протрезвел раз и навсегда. В затуманенном алкоголем мозгу вперемешку с рекламными кадрами из «Ночного дозора» всплыло воспоминание про нечисть, выползающую в полнолуние, и окрестности огласил страшный вопль насмерть перепуганного мужика. Продавщица тоже смотрела «Ночной дозор», но не в виде рекламы, а целиком. Еще она читала брошюру по самообороне, где черным по белому было написано, что лучшая защита от маньяка – нападение. Было ли маньяком патлатое чудовище, выбежавшее к ней из темноты с жутким воем, она разобраться не успела, инстинктивно повторив его боевой клич и бросившись навстречу Кундяйкину с зонтиком наперевес. Инстинкт самосохранения творит чудеса. Кундяйкин, несмотря на потерянную координацию и слабое здоровье, бежал быстро и долго. С тех пор с пьянством он завязал, а вот продавщица краситься не перестала.
Галочка, нарумяненная и щедро осыпанная блестками для придания образу индивидуальности, как бубнила Светлана Николаевна, колдуя над маловыразительным, по ее мнению, лицом дочери, на столь бурную реакцию со стороны кавалера не рассчитывала. Вряд ли он взвоет и унесется прочь, обнаружив даму сильно за тридцать, упакованную в мини-юбку, открывающую полные колени, и накрахмаленную блузку с рюшами, топорщившимися над ее плечами, словно крылья. Самой Галочке казалось, что она похожа на жабу в балетной пачке. Судя по выражению лица мамы, Светлана Николаевна тоже была не в восторге от собственного детища.
– Что-то не очень, – констатировала она, окинув дочь ретроспективным взглядом. – Может, туфли на каблуке надеть?
– У меня нет, – радостно отрапортовала Галина.
– И чему ты радуешься? У меня, шестидесятилетней тетки, есть, а у тебя нет! Наденешь мои.
– Мам, мне твои велики.
– Будешь изображать Золушку, – сострила Светлана Николаевна.
– Не умею я на каблуках ходить! – Галя боролась между нежеланием быть посмешищем и желанием отвадить кавалера раз и навсегда.
– Да что ты вообще умеешь?! – в сердцах выкрикнула мама, и спор прервал звонок в дверь.
Первой ввалилась удушливо озонирующая духами Тата, с длинной пупырчатой шеей и высокой старомодной прической гребнем. Галочка подумала, что мамина подруга удивительно похожа на дохлую курицу, залежавшуюся на прилавке. Томно закатывая глаза, гостья потерлась щекой о Светлану Николаевну и прокудахтала:
– Светулечек! Сто лет тебя не видела!
– Таточка, –