на заграничный курорт…
– Глаша, да что ж ты не ешь ничего?! Это кому ж я вареников наготовила?! – Баба Маня села напротив, подперла кулаком щеку, посмотрела на Аглаю внимательно и одновременно настороженно.
– Я ем. – В подтверждение своих слов Аглая подцепила вилкой вареник, но не рассчитала: вишневый сок брызнул во все стороны, запятнал нарядную, вручную расшитую баб-Манину скатерть. «Как кровь», – подумалось некстати, и от мыслей этих Аглаю затошнило.
– Постираем, – бабушка ногтем поскребла вишневое пятно. – Сейчас в магазине чего только не найдешь, купим какой-нибудь пятновыводитель.
Да, видно, совсем Аглая хреново выглядит, если первейшая на всю Антоновку чистюля баба Маня так быстро смирилась с испорченной скатертью. Надо взять себя в руки и не раскисать.
– Поем и схожу в магазин. – Аглая улыбнулась бодро и почти искренне. – А не найду пятновыводитель, так куплю новую скатерть. Невелика проблема!
– Ишь, привыкла у себя в городе деньгами швыряться, скатерти новые покупать, – беззлобно проворчала баба Маня. – Не надо мне новую, я и со старой как-нибудь век скоротаю. Лучше хлеба купи, если уж надумала идти. Только много не бери, полбуханки хватит. Ты ж у нас мучное отчего-то не ешь, а мне и половинки за глаза хватит. Вареники-то хоть вкусные?
– Вареники шедевральные!
Чтобы порадовать бабушку, Аглая плюхнула к себе в тарелку аж три столовые ложки сметаны – свою недельную норму, – поверх, не жалеючи, сыпанула сахара. Получилось сладко, калорийно и очень вкусно. Впрочем, не с ее комплекцией беспокоиться о лишнем весе. Ей бы парочка лишних килограммов не помешала.
Аглая уже почти управилась с варениками, когда баба Маня решилась перейти к главному:
– Глаша, а ты точно его видела?
– Кого? – спросила она с набитым ртом.
– Да ирода этого – Пугача. – Баба Маня торопливо перекрестилась.
– Видела, – кивнула Аглая.
– А это точно он был? Ты уверена?
– Он самый. На черепе заплатка металлическая, точь-в-точь как у него. У нас же в деревне больше ни у кого такого украшения не было.
До чего ж неприятный разговор, но лучше покончить со всем этим раз и навсегда. Было и быльем поросло. Как там? Пусть прошлое хоронит своих мертвецов?.. Вот пусть и хоронит, а у нее есть дела поважнее: пятно вон от вишен надо застирать…
– Ну и слава богу! – Баба Маня провела ладонью по собранным в тугой пучок седым волосам. – А то ж в деревне до сих пор разное болтали. Кто говорил, что милиционеры тогда Пугача поймали и на опыты научные забрали. Кто – что утек он той ночью и продолжает…
– Не утек! – Аглая протестующе мотнула головой. – Все, бабуля, успокойся. Нет больше Пугача. Точно нет.
– А статуя? – По голосу было слышно, что до настоящего успокоения бабе Мане еще очень далеко.
– А что – статуя? – в тон ей спросила Аглая.
– Что со статуей-то решили сделать?
– Да откуда ж мне знать, что решили?! – Неожиданно для себя она рассердилась. –