привлекло какое-то движение справа. Как Аластор и думал, Рынок Ядов все еще работал. Одна из вдов бродила по улице и рассматривала брошенные прилавки.
Алые вдовы были суровыми существами, они не боялись никаких демонов. У каждой из них было тело змеи, но женские руки и головы. Говорят, последствия какого-то древнего проклятья. Никто не мог провести много времени рядом с ними из-за страха за свою жизнь или боязни заразиться их недугом. Они носили длинные красные вуали, чтобы нечаянно не убить кого-нибудь: один их взгляд мог навсегда остановить сердце.
Аластор заметил еще одну странную вещь: эта вдова носила небольшой значок на короне, которая держала ее вуаль. Маленький портрет его сестры в своем истинном обличье. Фамильный орден, которым могли удостоить только самых ценных и приближенных демонов. И сестра оказала такую честь вдовам? Она приняла этих исковерканных тварей с почетом и доверием?
И теперь он действительно прочувствовал кошмар, в который попал. Аластор только не понимал, проснется ли он теперь когда-нибудь.
«Глаза подними, слизняк, – только и сказал он. – Если не хочешь превратиться в камень».
Мальчик сглотнул и великодушно выполнил просьбу. Вдова все ходила мимо огромных рядов, которые она раньше занимала вместе с такими же, как она, завернутыми в фирменный красный бархат. Мальчик и девочка шли, огибая гору, к серебряному павильону рынка.
Проспер и Нелл замерли, как вкопанные, когда увидели его. Аластор опять пожалел, что у него нет собственного тела, и он не может выразить своего восторга. Вместо этого ему пришлось терпеть ужас, захлестнувший мальчика.
– Это… – выдохнул Проспер.
«Именно».
Два драконьих черепа, каждый размерами с дом, оба выкрашенные серебряной краской, пялились на них черными пустыми глазницами. Их рты зияли, как будто из них должен вот-вот вырваться предсмертный крик. Но зубов давно уже не было: их вытащили, чтобы украсить верхушки Кровавых Ворот. Черепа служили входом на рынок, но бывалый демон знал, что если идти через пасть Подлеца, того, что справа, на рынке ему на голову выльется ведро помоев.
«Загогулина и Подлец. Любимцы моего прапрадедушки, последние из великих драконов. Брат и сестра, которые вырвались из своих темниц и бились в небе семь дней и семь ночей, пока не убили друг друга и не рухнули на землю. Стоит добавить, что при столкновении они обломили часть горы. Их гниющие трупы сплелись навсегда. Братья и сестры! При жизни их невозможно выносить, после смерти – невозможно расстаться».
Мальчик с любопытством потыкал в кость и отдернул руку, как будто обжегся.
– Кажется, мы как раз вовремя, – сказала Нелл, кивая на объявление между двумя головами.
«Последний день озорства перед тем, как опустится занавес, и магия уйдет! Не проходите мимо, залетайте, оставьте свои заботы и мысли о Пустоте… Если посмеете!»
– Что мы ищем? – спросил Проспер.
«Демона по прозвищу Доцент. Его лавочка в конце рынка, где торгуют информацией».
– Нам нечем платить