с ее потрясающей колоратурой!
На другой день после лекции по теории музыки я нашла свободный учебный класс и села за фортепиано. В голове у меня до сих пор звучал чистый голос Светланы Белозерской, и я начала ему аккомпанировать. Таким необычным дуэтом мы вместе исполнили арию Царицы Ночи, а потом я решила точно также исполнить «Соловья». Не помню, напевала я или нет, но едва затих последний аккорд, как за моей спиной раздались аплодисменты. Я повернулась и увидела Светлану Белозерскую.
– Здорово играешь, – сказала она и подошла поближе к инструменту. – Ты на каком курсе?
– На первом, – я встала и закрыла коричневую крышку.
– На первом? – недоверчиво произнесла она. – А педагог кто?
– Ольга Маркисовна, – я почему-то покраснела.
– Ольга Маркисовна? – Светлана недоуменно посмотрела на меня. – А это какая специальность?
– Дирижирование и чтение хоровых партитур.
– Да! А я думала, ты пианистка!
– Я музыкальное училище закончила по классу фортепиано.
– А чего дальше не учишься?
– Хочу быть хоровым дирижером.
– Ого! – улыбнулась Светлана. – Не очень популярный сегодня жанр.
– Знаю, – резко сказала я и направилась к двери.
– Тебя как зовут? – спросила Светлана, когда я уже была одной ногой в коридоре.
– Морозова, – холодно ответила я. Мне почему-то совсем расхотелось разговаривать.
– А я – Белозерская. – Она подошла ко мне и протянула руку. Я слабо ее пожала. – Пойдем поедим в китайском ресторанчике.
– Ну, пойдем, – не сразу согласилась я.
Белозерская была постоянным посетителем этого ресторанчика, поэтому ей тут же принесли зеленый чай в коричневом глиняном чайничке.
– Ты что будешь? – спросила она, открывая меню.
Я пожала плечами. Что можно понять в этих иероглифах?
– Все равно.
– Тогда на мой вкус. Согласна?
Нам принесли салат из китайских грибов, бульон «Си Ху» с мелкими кусочками говядины в горшочке, а потом Белозерская заказала шоколадное фондю. Она вела себя очень непринужденно, и я тоже постепенно перестала ершиться, но никак не могла понять, как же мне к ней обращаться. Она же не сказала, что ее зовут Светлана, а обращаться по фамилии мне было как-то неудобно.
– А ты сама откуда? – спросила она.
– Из Минска, – ответила я.
– О! А как в Питере оказалась?
– У меня бабушка на Васильевском жила, – сказала я. – Ну и квартиру оставила.
– А я из Тюмени, – сказала Белозерская. – И нам тоже бабушка квартиру оставила на Петроградской стороне. Мы с родителями переехали сюда пять лет назад.
– Понятно, – сказала я. – У тебя такой голос, что в нем чувствуется морозная свежесть. Я никогда не слышала, чтобы так пели.
– А я никогда не видела, чтобы так слушали, – улыбнулась она, и между нами растаяли все льдинки.
Светлана