из-за стресса. Но я все понимаю. Если будешь хорошим парнем, высокий средний балл не заработаешь. Он станет лучшим в школе, только если будет получать пятерки, занимаясь по углубленной программе.
– Снизь нагрузку, если так нервничаешь.
– Не могу, – говорит Трей. – От результатов этого года очень многое зависит. Ты же знаешь.
– Знаю.
Он перекладывает книги из одной руки в другую, и из одного учебника выпадает прозрачный пакетик с таблетками. Трей быстро подбирает его.
– Что за таблетки? – спрашиваю я.
– Лекарство от тревожных расстройств, врач прописал, – объясняет Трей. – Оно меня успокаивает.
Очень странно. Трей не говорил, что пьет таблетки.
– А почему в пакетике?
– Потому что не хотел весь флакон в школу тащить. Ничего такого.
Я перехожу на шепот:
– Трей, еще не хватало, чтобы кто-то решил, что ты принимаешь наркотики. Как раз такие пакетики используют наркодилеры. А родители заполнили у медсестры бланк с информацией о лекарстве и…
– Моника, это пустая трата времени, – перебивает Трей. – Кроме того, мои дела медсестры и прочих не касаются.
Кажется, его разозлило мое предложение. Внутри у меня все переворачивается.
– Как скажешь.
– Сейчас будет второй звонок. Пока, – торопливо прощается Трей.
Меня не покидает щемящее чувство: с Треем что-то не так. Я пытаюсь убедить себя в том, что его нервозность связана с первым учебным днем, что Трей просто хочет стать лучшим в учебе и в футболе. Но что, если причина в другом?
Глава пятая
Виктор
НА ФУТБОЛЬНЫХ ТРЕНИРОВКАХ с тренером Дитером всегда тяжело, особенно летом, когда на улице жуткое пекло. Официальное начало футбольного сезона в эту пятницу, и Дитер сдирает с нас по три шкуры.
После школы мы должны час заниматься в тренажерном зале. Я уже собираюсь присоединиться к друзьям по команде, как вдруг у входа замечаю Хизер Грейвз в темных очках. Она заметно нервничает.
– Привет, Вик, – говорит Хизер. – Можно тебя на минуточку?
– Конечно, – отвечаю я. – В чем дело?
Она снимает очки, под глазом жуткий синяк. Неудивительно, если учесть то, как ее колотит парень.
– Я… просто хотела поговорить о вчерашнем. Джо заводится с пол-оборота, но я клянусь: грубость по отношению ко мне он проявил впервые. А вообще я пришла сказать спасибо.
Это звучит так, как будто я какой-нибудь супергерой. Но ведь я не расхаживаю повсюду, выискивая, кого бы еще спасти. Любой сделал бы то же самое, увидев, что ударили девчонку.
– Парням нельзя бить девчонок, – говорю я. – Никогда.
Она смотрит в пол.
– Я знаю. Просто… он становится таким, когда выпьет. С ним отец обращается по-скотски.
– Мой старик со мной тоже по-скотски обращается, но я ни разу не ударил девчонку, – возражаю я.
Она вздыхает и кивает.
– Мы расстались. – Она смахивает слезу, потом расправляет плечи. –