серьезность.
Отец усадил меня в кресло, подняв его так, чтобы я мог дотянуться до столешницы и большой пластмассовой штуки, которая на нем лежала. Впервые в жизни я видел перед собой клавиатуру. На своем Commodore 64 папа никогда не допускал меня к клавиатуре. Мой досуг у экрана ограничивался только видеоиграми с консолями, имевшими рычажки для управления всего лишь несколькими отдельными действиями. Здесь же не было ни рычажков, ни джойстика, ни пистолета… Это устройство представляло собой поверхность из пластмассы с аккуратными рядами клавиш, на которых виднелись буквы и цифры. Но буквы были выстроены в ином порядке, чем тот, что я изучал в школе. Первой с краю была не А, а Q. За ней шли W, E, R, T и Y. По крайней мере, цифры стояли в том порядке, как я их выучил.
Папа сказал, что каждая клавиша на клавиатуре имела смысл – каждая буква, каждая цифра – и все их сочетания также! И точно так же, как с рычажками на консоли или джойстиком, ты мог творить чудеса с их помощью. Чтобы мне это продемонстрировать, он перегнулся над моим плечом, набрал команду и нажал кнопку Enter – «Ввод». Что-то появилось на экране – как я понимаю теперь, текстовой редактор. Потом папа написал на самоклеющемся листочке несколько букв и чисел и сказал, чтобы я их напечатал, пока он будет заниматься поломанным Nintendo.
Когда он отошел, я начал повторять написанное на листочке, нажимая на клавиши. Леворукий малыш стал действовать как правша – этот способ мгновенно показался мне самым естественным из всех прочих способов писать.
10 input «Как тебя зовут?»; name$
20 print «Привет,» + name$ + «!»
Вам все это кажется простым, но вы – не маленький мальчик, каким тогда был я. Я был мальчиком с толстенькими, короткими пальцами, не знавшим даже, что такое кавычки, не говоря уже о том, что надо было нажать кнопку Shift, прежде чем их напечатать. После многократных усилий и ошибок я все-таки закончил файл. Нажал «Ввод» – и вдруг компьютер задал мне вопрос: «Как тебя зовут?»
Я был потрясен. Больше ничего не говорилось, что мне делать, поэтому я решил ответить и вновь нажал на уже хорошо знакомую кнопку «Ввод». «Привет, Эдди!» – всплыло вдруг радиоактивной зеленой вспышкой поверх темного экрана.
Так состоялось мое вступление в программирование и информатику на самом общем уровне. Урок про то, что эти машины делают то, что они делают, потому что кто-то сказал им это делать – очень особым и очень бережным способом. И этому «кому-то» может быть только семь лет от роду!
Я тут же понял все недостатки игровых систем. В них было тесно по сравнению с компьютерными. Nintendo, Atari, Sega – все они привязывали вас к мирам и уровням, где можно было идти вперед, даже побеждать, но ничего нельзя было изменить. Отремонтированная консоль Nintendo вернулась в «берлогу», где мы с папой вдвоем состязались в Mario Kart, Double Dragon и Street Fighter. Вскоре я уже перегнал отца во всех этих играх (первый случай, когда я мог в чем-то с ним поспорить!). Но очень-очень часто я еще позволял ему одержать надо мной победу. Мне не хотелось,