гранату, согнул усики и хотел уже рвануть чеку, но передумал. Лучше сначала задымить. Шашка оставалась только одна. Я выдернул шнур и бросил на середину улицы пузатый жестяной цилиндр. Он прокатился немного, затем закрутился, раскидывая вокруг себя струи густого белого дыма. Усилием воли заставил себя дождаться, пока не задымится вся улица. Жуткий вой зомбаков приближался. Всё, пора! Вырвав чеку, я выскочил из своего укрытия, метнул гранату что было сил в сторону воя, и бросился за своими людьми.
Вой прекратился практически одновременно со взрывом. Послышались негромкие стоны. Меня вдруг охватило какое-то яростное, сумасшедшее веселье. На секунду я прервал свой бег.
– Что, твари! – крикнул я, обернувшись назад – Не нравится? Сейчас добавим!
Похлопав себя по бокам, понял, что осталась лишь одна граната – та самая, последняя, которую берёг для себя. Эх, ладно, чёрт с ней, может, в случае чего успею застрелиться. С размаху бросил её прямо в дымное облако.
На исходную, которая располагалась в полукилометре, добрались без потерь. Я построил бойцов. Девять оставшихся из моего взвода понуро стояли, переминаясь. Двое или трое были ранены, но, по-видимому, не тяжело. Из командиров отделений выжил только капрал Дзанетти – довольно пожилой крестьянин из Тосканы. Бывший крестьянин, а сейчас младший командир, у которого остался всего один подчинённый.
– Капрал! – обратился я к нему – Назначаешься заместителем командира взвода. Сейчас всем занять блиндаж первого отделения, привести себя в порядок и осмотреть раны. Кого надо – в лазарет. Через полчаса ко мне со списком потерь. И всех бойцов опросить по потерям. По тем, кто мог попасть в плен – отдельным списком.
Я помолился про себя, чтобы этот отдельный список был пуст. В противном случае следовало тут же бежать к нашему капеллану, чтобы он сотворил за этих людей особую молитву. А то, не хотелось бы завтра встретить кого-то из своих бывших бойцов на стороне Сил Тьмы.
– Разрешите идти, сеньор лейтенант? – вырвал меня из задумчивости голос капрала. Он, как мне показалось, подобострастно смотрел прямо в глаза, вытянувшись во фрунт. Бедный крестьянин: думает, что получил повышение, а на самом деле лишь дополнительный груз. Хотя, может, двадцать лир в месяц к жалованию накинут.
– Да, капрал, уводите бойцов.
Я развернулся и побрёл в блиндаж командиров взводов. Интересно, кого из своих товарищей я там увижу, а кого уже нет?
– Лейтенант Орсолини! – вдруг услышал за спиной окрик. Голос был нашего командира роты капитана Манчини – кадрового офицера лет сорока родом, кажется, из вольного города Анкона. Я мгновенно развернулся, встал по стойке смирно и, отдав честь, приготовился рапортовать.
Капитан махнул рукой, прервав на полуслове. Он переводил недовольный взгляд с меня на моих переминавшихся с ноги на ногу бойцов и обратно.
– Лейтенант, я жду вас сейчас в своём блиндаже – наконец сквозь зубы негромко произнёс он и