Или вся ваша версия сводится лишь к тому, чтобы обелить господина фон Мака?
Тут Эраст Петрович позволил себе сэффектничать, не в последнюю очередь из-за того, что чувствовал на себе взгляд юной художницы. Небрежным тоном, будто нечто само собой разумеющееся, обронил:
– Убийца – вон тот человек. – И показал на Ландринова.
По комнате пронесся судорожный вздох, а ремингтонист вскочил, опрокинув стул.
– С ума вы что ли сошли? – крикнул он.
– Сами себя выдали, – сказал ему Эраст Петрович. – Зачем было клеветать на Сергея Леонардовича? Это господин Ванюхин, которому очень хотелось подтверждения своей версии, принял ваше свидетельство на веру. А я нынче с утра потолковал с телеграфистами, которые дежурили 6 сентября. Сергей Леонардович их не запомнил, но «маленькие люди» отлично все помнят. Как вам известно, из телеграфного пункта лестница просматривается в оба конца – и вверх, и вниз. Сергей Леонардович поднялся в пальто, увидел у аппарата отца, поговорил с ним и снова уехал. В мезонин он не поднимался. Вот я и задался вопросом: зачем Ландринов соврал?
– Это ты все врешь, ферт! – злобно выкрикнул ремингтонист. – Обманом втерся сюда, студентом прикидывался, сидел, позировал, а сам никакой не студент! Глядите, Мавра Лукинишна, кому вы поверили!
Но, судя по горящим глазам художницы, устремленным на Фандорина, она нисколько не была на него в претензии.
Чуть повернув лицо, чтобы видеть барышню, но и не выпускать из поля зрения ремингтониста, Эраст Петрович риторически вопросил:
– Быть может, Ландринов сделал это из ненависти? Вряд ли. Этот человек ненавидит весь белый свет, но проникнуться какой-то особой антипатией к управляющему он бы просто не успел. Сергей Леонардович занял начальственный кабинет всего несколько дней назад. Возникло у меня, правда, одно предположение, связанное с некоей поездкой в Париж, но рассеялось, – покосился коллежский асессор на Мавру. – Ландринов об этом не знал, иначе вчерашняя пуля полетела бы не в меня, а в другого человека.
– Какой Париж? Какая пуля? Что это вы загадками говорите? – нахмурился Ванюхин. – А вся ваша версия выстроена на песке. Это вы, коллега, британской «психологической школой» увлекаетесь, по молодости лет. Следствию нужны факты. Если не cui prodest, тогда что же?
– Второй из распространеннейших мотивов п-преступления – cherchez la femme. Здесь мы имеем дело с преступлением страсти. Ландринов до безумия влюблен в… одну особу, это видно невооруженным глазом.
Все посмотрели на Мавру, та залилась краской и опустила глаза.
Сергей Леонардович, до этой минуты не произнесший ни слова, воскликнул:
– Как вы могли подумать такое про отца! Вы не знали его, это был высоконравственный человек! Его занимали лишь заботы компании!
– В самом деле нехорошо, – укорил Фандорина петербуржец. – Покойный был почтенным старцем и девицами не увлекался, все это знают.
– При чем здесь п-почтенный старец? – Эраст Петрович коротко вздохнул,