и объяснить ситуацию. В пятнадцать лет она уже знала о криоамнезии.
– Память еще может к ней вернуться?
– Такая возможность существует всегда, – кивнул доктор. – Но я бы на это не надеялся. Сканирование показало, что ее организм уже подвергался криозаморозке меньше чем за год до ее повторного помещения в стазис. Риск в таких случаях возрастает в разы.
Визерс, сукин ты сын. Похоже, что это все из-за тебя.
– Но все же, какова вероятность, что память вернется? В процентном отношении?
– Девяносто процентов за то, что не вернется, – сказал доктор Кинан. – Но послушайте, это ведь не смертельно. Я знал людей, которым приходилось заново учиться говорить, снова идти в школу, практически проживать жизнь наново… Здесь же потребуется всего-навсего восстановить навыки и…
– Она была пилотом, – сказал я. – Такие навыки за месяц не восстанавливаются.
– ВКС Альянса все равно больше нет, – напомнил доктор.
– Вы ей так и сказали?
– Пока нет. Мы рассказали ей, что ее корабль был поврежден, а мы прилетели на сигнал аварийного маячка.
– И она поверила?
– Думаю, что поверила. Но рано или поздно ей придется рассказать правду.
– Я могу ее видеть?
– Как давно вы ее знаете?
– Не с шестнадцати лет.
– Тогда она вас не узнает.
– Я не идиот, доктор. Я прекрасно понимаю, что она меня не узнает.
– Тогда я рекомендовал бы вам отложить встречу. Она пытается примириться со своим новым положением на корабле потенциального противника, и появление человека одной с ней расы может вызвать нежелательный эмоциональный всплеск.
– А если бы существовала вероятность, что она меня вспомнит, этого всплеска бы не произошло? – осведомился я.
– Это зависело бы от того, в каких вы были отношениях. Положительные эмоции ей бы не повредили, но я боюсь, что в нашем случае эмоции будут негативными, а это затруднит процесс дальнейшей реабилитации.
– Понято, принято, – сказал я.
– Скажите, кто проводил прошлую реабилитацию? Я вижу следы кленнонских технологий, что достаточно странно, учитывая род ее занятий.
– Это было в клинике на Веннту.
– Капитан ВКС Альянса в гражданской кленнонской клинике?
– СБА, тайные операции… Вы уверены, что вам так уж нужны подробности?
– Не нужны, – согласился он. – Просто этот вопрос возбуждал мое профессиональное любопытство. Теперь оно удовлетворено.
– Тогда в качестве ответной любезности удовлетворите мое любопытство, – попросил я. – Вы обследовали полковника Риттера?
– Да. Я нахожу его состояние удовлетворительным.
– Он плохо выглядит, чувствует себя еще хуже и жалуется на провалы в памяти.
– Так бывает. Криозаморозка – это сложная процедура, последствия которой могут быть самыми разными. Полковник Риттер не говорил мне, что у него провалы в памяти.
– Наверное, он об