и открывает подъезд нараспашку. Соседи в курсе подпольной жизни Любови Леонидовны. Сначала пытались бороться, вставали закрывать дверь, но упорство бабули победило, постепенно смирились, и уже несколько лет все шло как надо. И вот представьте себе, последние несколько месяцев какой-то поганец повадился опять баловаться с закрыванием дверей... Таким образом, третьего июня сидит Любовь Леонидовна у накрытого стола, ждет гостей и слышит хлопок замка. Она потихоньку приоткрыла дверь и увидела молодого мужчину, который с тортом в коробке тихо поднимался по лестнице. Дошел до двери четвертой квартиры, открыл своим ключом и вошел внутрь. Баба Люба сначала запаниковала, подумала, не ее ли гости переметнулись к соседке, но парень вовсе был не похож на ее миленьких серо-зеленых пришельцев. Подумав: «Седина в голову, а бес в ребро», старушка открыла подъезд и вернулась к себе. Пока жива была Анфиса Егоровна, Любовь Леонидовна никому не рассказывала о происшедшем, дабы не компрометировать подружку, хотя молодого человека видела еще не раз. Так вот, милые мои деточки.
– Да уж круто! Скажи, ты сама-то хоть веришь этой ненормальной? – с сомнением глянул на Яну Корчагин. – Она же кого хочешь увидеть может. Клинтона, например, или Путина.
– Это конечно, – спокойно отозвалась девушка. – Но, прошу заметить, с тортом она видела парня лишь раз, причем в ту ночь, когда он таинственным образом появился в квартире номер четыре.
– Свидетельство, безусловно, аховое, но вкупе с другими картинка начинает вырисовываться безрадостная, и все больше и больше как-то стало попахивать убийством. Я даже в общих чертах представляю, как все было обстряпано, но вот зачем, а главное, кто этот милый парнишка, – большой жирный знак вопроса... – Антон посмотрел на часы и вздохнул. Последнее время бравый милиционер стал отъявленным домоседом. Дай ему волю, он и на работу бы не ходил, сидел бы около своих близнецов, как привязанный, пел колыбельные и менял памперсы... – Ну, Миш, а ты что узнал? Ты-то хоть не с шизами общался? Все-таки в университет ходил, к интеллигентным людям.
– Свою часть работы я выполнил не хуже вас, дорогие мои. Изучив в целом жизнь Ольги Петровны Мазуровой, я предварительно пришел к неутешительному для тебя, Антон, выводу, что личность она светлая, с криминалом никак не завязана. – Корчагин неторопливо достал из кармана замызганный блокнот для заметок и начал листать, бегло просматривая записи. – По отзывам соседей, друзей и преподавателей, честна, работяща, скромна, аккуратна, не пьет, не курит, хорошо учится, прелестно одевается, живет не то чтобы на широкую ногу, но в достатке... Если бы не Янка, прямо женился бы, и все, такие девушки сейчас редкость... Не смотри так на меня, я мысль теряю, начинаю нервничать и путаться... Так... на чем я остановился?
– На женитьбе, – нетерпеливо напомнил Антон.
– Точно. Насчет жениха все сложнее. Шульгин – личность не совсем понятная. Работает на кафедре химии всего-навсего лаборантом, два часа в день. На фоне этого утверждает, что занимается научной работой, мало