за то, что может последовать дальше.
– Тогда вы ошиблись адресом. Я не порядочный человек.
– Как?! Вы же джентльмен… – вмешалась Лаура.
Англичанин немного помялся.
– Да, но я не безупречен. Я с юности страдал от своих порочных наклонностей. Я, как у вас говорят… по… пога… поганец, ха-ха. И этим не гнушаюсь, а очень даже наслаждаюсь, если я правильно выразился.
– Не слишком ли вы самокритичны? – спросила Лаура с ласковым вызовом.
– Не слишком, уверяю. И если вы собираетесь меня бить, я буду защищаться самым недостойным образом, с помощью запрещенных приемов.
– Спасибо, что предупредили. Каких же? – заинтересованно осведомился Николай.
– Все вам расскажи! Между прочим, я могу и укусить. У меня мертвая хватка, как у бульдога. Или, к примеру, воспользуюсь этим баллончиком… – Англичанин нехотя достал красный баллончик из кармана и тотчас спрятал обратно. – Но это так… между прочим…
– Только учтите вы с вашим баллончиком, что перед вами министр иностранных дел, глава теневого кабинета. – Лаура подавила зевок, словно ей давно наскучило слышать подобные угрозы от тех, кто потом в них раскаивался.
– Браво, браво. Кажется, у вашей молодежи это называется «прикол».
– Важно не название, а важна суть. Что ж, приступим… – Лаура достала свой пузырек, а Николай стал теснить англичанина в подворотню дома, пытаясь заломить ему за спину руки.
– Это насилие… Вы не имеете права. – Англичанин попятился, споткнулся, чуть не упал, но затем изогнулся, ловко вывернулся, рывком освободил руки и произнес: – Знаете что… ну-ка откройте рот… откройте, откройте…
Он прищурился, словно дантист, собирающийся осмотреть ротовую полость своего пациента.
– Зачем? – с недоумением спросил Николай, но все-таки открыл рот (Лаура не успела предупредить, чтобы он этого не делал).
– Вот зачем, – сказал англичанин и прыснул ему в рот из своего баллончика.
Глава восьмая
Сакральное могущество
– Ну вот… удушье проходит, кашель уже не такой сильный…
– И дыхание, похоже, восстанавливается, глаза почти не слезятся…
Николай полулежал-полусидел на топчане в своем подвале с низкими потолками и обмотанными войлоком трубами (под спину были втиснуты подушки), а над ним с видом заботливых сестер милосердия склонялись Жанна и Лаура, перечисляя признаки улучшения его состояния и по поводу каждого из признаков обмениваясь пугливо-радостными улыбками.
– Может быть, чаю? – Жанна чуть-чуть изменила голос, подчеркивая этим, что обращается к пострадавшему, постепенно приходившему в себя.
Николай едва заметно кивнул, но тут же беспомощно огляделся по сторонам, отдавая себе отчет в том, что они вряд ли сумеют отыскать все необходимое для чая.
– Я попозже сам заварю.
– Вот деньги за вашу работу. – Лаура взяла пострадавшего за руку и накрыла ею лежавший рядом конверт с деньгами.
Николай отдернул руку и замотал головой.
– Не