твердую поверхность, да так и бросили на месте. Ноги ее не держали, Мариссу всю трясло от перенапряжения. Возможно, что уже в тот момент она начала догадываться – не болото было ее врагом. Даже если бы оно ее убило, то никогда ее настоящим врагом не называлось.
Охотник шел к ней, отдавая четкие и сухие приказы другим. Так говорят с теми, кто по рангам несоизмеримо ниже. Как король говорит с нищим. Как самый главный староста самого главного города стал бы говорить с последним охранником. С Мариссой ни разу в жизни так не разговаривали. А она смотрела и смотрела, едва сумев поднять голову, и не могла поверить глазам: сутулый угловатый паренек с выгоревшими на солнце волосами иногда мерещился ей совсем другим, стоило чуть прищуриться, сфокусировать взгляд. Еще ближе, еще, теперь Марисса постоянно видела другого мужчину – именно мужчину, а не молодого паренька. Очень высокого, смуглого, широкоплечего. Таких в ее родных землях не встретишь, такая порода рождается только в Накхасе. И лишь голос его остался все тем же. Какое-то магическое марево, которое постепенно опадало с него, а Марисса только диву давалась, почему не разглядела этого сразу же, ведь все ее нутро вопило о неестественности!
Марисса глянула и на мертвую старуху, теперь ненужным мешком трухи валяющуюся под деревом. Белые, совершенно седые космы разметались, закрыли лицо и руку. Даира – именно так старую ведьму описывал дед Махор. И откуда-то девушка твердо знала, почему та теперь лежит мертвая, по чьей вине белые волосы испачканы в крови. Убийца шел к ней неспешно, отдавая короткие распоряжения своим людям, как какой-нибудь король или бог. А Марисса могла сейчас переживать только о том, что ему от нее могло понадобиться.
Она никогда не считала себя сильной. Да и не случалось с ней до сегодняшнего дня обстоятельств, когда какая-то немыслимая сила бы потребовалась. Но теперь Марисса сама удивилась, что смогла сесть, а потом и встать. Поднять подбородок и посмотреть в черные глаза на смуглом лице прямо. Ноги дрожали, раскачивали все тело, но Марисса все еще стояла. А страх смерти отступил совсем. Пусть точно так же перережет ей горло, и на этом все кончится. Но не просто так он говорил с ней раньше, не просто так следил.
День все же был теплым, хотя солнечные лучи сильно перебивались густой зеленью. Мариссу трясло, но хуже стало, когда ее платье и нижние походные штаны стали подсыхать, превращаясь в твердую корку. Но об этом ей придется подумать потом, намного позже.
– Тебя в самом деле зовут Крайдин? – спросила она, вдруг отчетливо припомнив названное имя. – Вижу, что из правды ты лишь охотник. Охотник, не поспоришь. Загонщик тех, кто слабее.
– Крайдин Сорк, если это важно, – он не подал вида, что озадачен ее совершенно нелепым выпадом. Может, у дурехи от переизбытка переживаний мозги отказывают?
Марисса сегодняшний день проживала только для того, чтобы каждую новую минуту саму себя удивлять. И вот теперь она изумилась тому, что смогла широко улыбнуться. А потом и протянуть елейно:
– Кра-а-айдин