дочь носит эту фотографию с собой.
– Это поможет нам ее найти?
– Переверните ее.
Перевернув фото, Бэйл посмотрел на два слова, написанных на обратной стороне.
– Вам это ни о чем не говорит?
– Энджелкрофт. Силуэт… Нет. Ничего. – Он положил фотографию на стол. – Мне все равно, Найквист. Я просто хочу вернуть мою дочь.
– Все в ваших руках.
– Вы что-то не договариваете?
Найквист посмотрел на него.
– Забавно. Я мог бы задать тот же вопрос.
Бэйл встал из-за стола.
– Я не позволю насмехаться над собой.
Найквист взял фотографию.
– Мне нужно поговорить с ее матерью.
– В этом нет необходимости.
– Позвольте мне решать.
– Послушайте, вы переходите все границы!
– Иногда нужно это делать, мистер Бэйл. Если вам важен результат.
– Моя жена Кэтрин… Боюсь, она редко покидает Ночной район. – Он улыбнулся. – А сейчас прошу прощения, у меня важные дела.
Найквист не сдвинулся с места, сказав:
– Вы не задаете правильных вопросов.
– Что?
– О Элеанор. Вы не спрашиваете меня, как она себя чувствует.
Прошло несколько мгновений. Бэйл, не мигая, смотрел на Найквиста, на его гладком лице не дрогнул ни один мускул. Когда он, наконец, заговорил, его губы едва двигались.
– Я вполне понимаю, что вы…
– А что я? Проблема не во мне.
Отвернувшись, Патрик Бэйл подошел к окну офиса и посмотрел на город. Найквист последовал за ним. Через тонированное стекло они молча смотрели на огромную сеть ламп всевозможных форм, размеров и цветов, которая простиралась откуда-то сверху, образуя неоновое небо. Четырьмя пролетами ниже Найквист мог видеть, как среди постоянного блеска нижнего уровня города по улице вяло двигаются машины.
Голос Бэйла был тверд и бесстрастен:
– Этот город не знает покоя. В нем никогда не прекращаются движение и работа. И из-за этого Дневной район постоянно требует больше сияния, больше тепла, больше мощности. Но прежде всего ему нужно больше времени. Различных видов времени. Время для каждого случая, настроения и желания. Люди требуют этого. И мы здесь, в Центре «Ариадна», должны управлять этим временем так, как сочтем нужным. – Фразы прозвучали так, словно говорила хорошо спроектированная машина. – У нас есть двести тридцать пять новых временных шкал на продажу. Заявки на них поступают постоянно. Некоторые шкалы – это обычные варианты, но многие из них довольно поразительны в своей оригинальности.
Он повернулся к Найквисту, его голос становился более настойчивым – машина набирала обороты.
– Я выбрал эту работу. Пока город полностью не остановится, я здесь. – Его глаза загорелись любовным блеском. – Я буду проводить людей через сеть их путаницы, предлагая надежду, добавлять еще несколько часов, минут и секунд к их жизни.
Найквист улыбнулся.
– Хорошая речь. Вы устанавливаете правила, по которым живет город.
– У нас должны быть правила.
– И