мы согласны ждать.
– До свиданья, Анастасия. Удачи в начинании. Если что-то изменится, я обязательно вам сообщу.
– Вот же паскуда! – выкатилось из губ, когда связь оборвалась. – Нас вычеркнули, малышата.
Я вкратце пересказала разговор с менеджером, и ребята стали перебрасываться возмущенными криками.
– Ну, и отлично! – я натянуто улыбнулась и бросила телефон на диван. – Значит, не будет заминок с оркестром.
Голоса стихли, и ребята хором переспросили:
– Что?!
– Теперь по вторникам и пятницам у меня репетиции перед Новогодним концертом с оркестром.
– Зачем ты согласилась? Знала же, что у нас нагрузка, – возмутился Кот.
– Сама разберусь на что и когда соглашаться.
– Да не рычи ты! – Тотошка вышел вперед. – Кот, ты чего? Может, это для Си шанс? Ну? Чо мы не поймем?
– Я не понимаю, – Кот еще сильнее сгорбился и нахохлился – сейчас шипеть начнет. – Группа не выдержит, если каждый будет разрываться, но и тянуть одеяло на себя…
– Ну, не совсем на себя. Настя и так много делает. Текста, аранжировки, – заступился Вадим. – Да и за концерты договаривается, ну.
Девицы не выдержали наших повышенных голосов и свалили на улицу. Правильно, пусть отмораживают свои булки где-то в другом месте. Не люблю, когда солью рану посыпают, а их видеть мне неприятно.
– Мы репетировать будем или Настю четвертуем за предательство? – Тотоша занял свое место за барабанами.
– Какое еще предательство?! – пискнула я.
Кот щелкнул языком и вернулся к басу.
– Короче, иди давай, птичка певчая. И харэ слова уже путать и забывать. Собралась одна на отбор. Еще бы на Евровидение поехала с такой подготовкой.
– И поеду!
– Да пожалуйста. Ты сейчас петь собираешься?
До чего же он меня злил, а боль в горле становилась нестерпимой. Перетрудилась я сегодня, но все равно ринулась к микрофону. На второй песне стала сипеть, а на третьей связки просто отключились, и я завалилась на диван от слабости.
– Эй! Си, ты чего?
– Спать хочу. Давайте по домам?
– Так мы еще «Тень облака» и «Берега» не сыграли, – Кот в своем репертуаре.
Вадим и Тотоша замычали, я уверена, и пальцем у виска покрутили, просто сквозь набухшие и тяжелые веки ничего не было видно.
Кто-то коснулся лба холодной клешней, отчего я дернулась, но глаз открыть не смогла.
– Да она, как кипящий чайник!
Глава 7. Саша
Аудитория мерно гудела. Студентки хихикали и многозначительно посматривали в мою сторону, но я давно привык не замечать их. Не путаю работу с личным. Ребята обсуждали новую партитуру, а я, скользнув взглядом по журналу, наткнулся на ряд «н»-ок напротив фамилии Чудакова.
– Анастасия Чудакова есть? – поднял взгляд и внимательно осмотрел помещение. Осознаю, что даже не представляю, как она выглядит.
Как же здесь душно! Пришлось немного отпустить узел галстука, откинуть прядь волос со лба и повторить вопрос:
– Кто