отступаю полюбоваться делом рук своих. Странно видеть свое имя таким размашистым и дерзким – я много лет всячески старалась стушеваться… Что я такое теперь? Скульптор, который ничего не ваяет. Мать без ребенка. Буквы отчетливы и зримы, они буквально кричат, их можно разглядеть даже с вершин прибрежных скал. Меня пробирает дрожь страха и восторга. Я рискую, и как же это приятно!
Наверху символическое ограждение призывает прохожих не подходить к осыпающемуся краю обрыва. Не обращая внимания на предупреждающую табличку, я переступаю проволоку и останавливаюсь в нескольких дюймах от пропасти. Песок внизу превращается из серого в золотой в лучах поднимающегося солнца, и мое имя так и сияет посреди пляжа, словно подбивая запечатлеть его, прежде чем оно исчезнет.
Я успею сделать снимок, прежде чем начнется прилив. Я смогу остановить мгновение своей возвращенной смелости. Я кидаюсь в коттедж за фотоаппаратом. Ноги словно стали легче, и я поняла – это потому, что я бегу, а не убегаю.
Первая фотография получается так себе: буквы слишком далеко от берега. Я бегом спускаюсь на пляж и исписываю песчаную гладкость именами из моего прошлого: их скоро сгладит мокрый песок. Ближе к скалам я вывожу прозвища персонажей читанных в детстве книг или имена, которые привлекают меня своим витиеватым начертанием. Вынув фотоаппарат, я присаживаюсь на корточки и низко наклоняюсь, почти припав к песку, и принимаюсь снимать под разными углами, ловя объективом слова на фоне пенных бурунов, а затем вместе со скалами и щедрой порцией синего неба. Последние кадры я делаю со скалы, балансируя на самом краю и игнорируя липкий цепенящий страх. Пляж испещрен словами разных размеров, будто бессвязным бредом сумасшедшего, но я уже вижу, как наступающий прибой лижет буквы и закручивает мутные водовороты песка, набегая на берег. К вечеру, когда вода снова отступит, пляж будет девственно-чист, и я смогу начать заново.
Я совсем потеряла счет времени, но солнце уже высоко, и в фотоаппарате, должно быть, сотни снимков. Мокрый песок липнет к одежде, волосы жесткие от соли. Пальцы без перчаток ноют от холода. Я пойду домой и приму горячую ванну, затем загружу снимки на ноутбук и погляжу, получилось ли у меня что-нибудь годное. Я ощущаю прилив сил: впервые после несчастного случая у меня появляется цель.
У развилки я колеблюсь, живо представив Бетан, так напоминающую мою сестру. Меня охватывает ностальгия, и, не успев передумать, я сворачиваю на тропу, ведущую к трейлерному парку. Какая у меня причина идти в магазин? Денег при себе нет, поэтому я не могу притвориться, что зашла за молоком или хлебом. Наверное, можно что-нибудь спросить, но ничего убедительного в голову не приходит: Бетан поймет, что это лишь предлог, и сочтет меня жалкой.
Решимость ослабевает уже через сотню ярдов, и я останавливаюсь перед парковкой. Взглянув на магазин, я вижу в окне силуэт – не знаю, Бетан ли это, но я не выясняю: поворачиваюсь и бегу обратно в коттедж.
Я добираюсь до Блэйн Сэди и вытаскиваю