лодку привязали, взяли с собой ведра и удочки и направились вверх по ручью. И тут, понимаешь, – Качан смущенно улыбнулся, – приперло мне в кустики сбегать. Не успел присесть, как вдруг мимо меня на космической скорости обратно Пират шпарит! За Пиратом Санька нарезает, в спринте рекорды ставит.
Ты, куда? – спрашиваю. Санька не отвечает. Мимо промчался. Ведро в левой руке, в правой удочка. За Санькой медведь на махах шпарит, догнать норовит.
Что делать? Рядом со мной бревнышко лежало. Не стал я брюки застегивать, к бревнышку бросился. Поднял его над головой и ору – Куды прешь, пидарас!
Медведь от моего рева, лапами стал тормозить. Веришь, из-под мишкиных лап, как из-под косого бульдозерного ножа на скорости, веером галька полетела! Поглядел он на меня, рявкнул и в тайгу повернул. Тут уже не до ягоды и рыбалки.
Застегнул я пояс и к лодке назад пошел. Смотрю, в лодке Санька с мотором возится, стартерную рукоятку дергает. А из носового лючка головенка Пирата с прижатыми ушами торчит. Лючок круглый, чуть больше двадцати сантиметров в диаметре. Как только туда песик смог протиснуться? Вытаскивать пришлось.
Санька все мотор завести пытается. Молчит, трясется и дергает. На мой окрик не реагирует. Главное, никуда бы он не уплыл, лодка то тросиком к замытому бревну причалена.
Отцепил я лодку, Саньку от мотора оттеснил, завел и поплыл назад. Пытался с ним говорить – бесполезно. Три дня он молчал. А теперь вишь, разговорился. Хорошо, что заикой не стал.
Рыбалка и неудачная охота
Я утверждаю, что самые отчаянные браконьеры – это пилоты Туринского авиаотряда. Начала семидесятых годов. С которыми мне довелось летать в аэрозондовой партии нашей экспедиции. В качестве штурмана.
Думаете, где я научился рыбалке с тройником и обманкой. Что каждый раз возвращаюсь от мелких таежных речушек с полным рюкзаком хариусов-черноспинников? Они научили.
Стоило только им пролететь вертолетом над речным плесом, как они сразу видели, где стоит один таймень. Сколько. Какого они размера.
Выбросив на размотку очередного зонда сейсмический отряд, экипаж получал около двух часов свободного времени. Где его проводить?
Улететь на соседнюю гору и сидеть там, зевая от скуки, и дожидаясь, когда прогремят взрывы? Как бы не так! Экипаж предпочитал проводить это время, занимаясь рыбалкой.
На первых зондах я оставался в отряде. Помогал парням растягивать косу. Бурить мотобурами неглубокие скважины. Под закладки тротиловых шашек и растягиванию меж ними ДШ. Потом, когда убедился, что вертолет с экипажем может появиться и через три часа с гаком. Или четыре. Когда зонд уже давно отработан. Решил не покидать кабины и поторапливать пилотов.
Когда заканчивалось десантирование и выгрузка сейсмостанции с косами и аккумуляторами. Пилоты, чтобы не мешать, поднимали вертолет в воздух и летели к ближайшей речке – Таймуре. Возле которой разбивали зонды.
Пилоты пролетали над речкой и приглядывались к плесам. Потом садились на берегу и доставали