возит сыновей с собой не от большой любви, а чтобы не дать им сговориться с боярами в его отсутствие. Одному было под тридцать, другому за тридцать перевалило, и оба мечтали о венце княжеском и, поглядывая на него, украдкой примеряли к своим молодым горячим головам. Могли ли они задумать злодейство против родного отца? Почему нет, тем более что оба все еще горевали по покойной матушке, которую, как нашептывала молва, удушил не печной угар, а некто, имевший вполне человеческий облик и способный оставлять пальцами синяки на шее.
Рогволод не раз предлагал сыновьям подобрать себе другие имена, привычные здешнему слуху, но Раальд и Свен отказывались наотрез, твердя, что так назвала их мать и нарушать ее волю негоже. В этом заодно с ними была младшая сестра Рогнеда, которая в свои шестнадцать была так пригожа, так мила, что отец в ней души не чаял и старался ни в чем ей не перечить.
– Легка на помине, княжна, – усмехнулся Аскольд, вставляя потертый сапог в сверкающее медью стремя. – Только тебя вспомнил, а тут и ты.
– Я слыхала, ты к отцу поскачешь, – сказала Рогнеда, спускаясь во двор по дощатым ступеням. – Возьми меня, дядька Аскольд. Скучно в тереме сидеть.
– Не могу, – покачал он седою головою, – нет у меня на то княжеского дозволения.
– Так я тебе его даю, воевода! – Она вздернула подбородок. – Приказываю взять меня с собой.
Приложив кулак к сердцу и поклонившись, Аскольд молвил так:
– Придется мне ослушаться тебя, княжна. Хочешь, казнить вели, а только не отступлю от своего. Разный народ по лесам шастает, а я буду за тебя в ответе. Вон, новгородцы второго дня на обоз напали, дань разграбили. Девкам в пуще не место, да еще таким красивым.
Вместо того чтобы обидеться, Рогнеда расцвела, хоть и пыталась, польщенная, сдержать усмешку.
– Что же, разве так уж хороша я собой? – спросила она, теребя выложенную на плечо косу толщиною с ее запястье.
– Краше всех на свете, – заверил ее Аскольд и, пользуясь счастливым замешательством княжеской дочери, вскочил в седло, хлестнул коня и поскакал к воротам, уже растянутым в стороны двумя стражниками.
Следом за воеводой устремился десяток дружинников, оповещая гиканьем и улюлюканьем о своем приближении, чтобы люди вовремя убирались с дороги и не мешали проезду.
Не переходя на рысь и не придерживая коней, отряд промчался по одному мосту, потом по другому, заставляя прохожих жаться к краям с риском упасть в воду. Полоцк стоял по обоим берегам реки и в придачу был защищен речными рукавами, поймами и протоками, что делало его неприступным для налетов кочевых племен, а более опасные враги пока что сюда не добирались.
Пересекая заливные луга, Аскольд привычно обминал заболоченные низины, постепенно забирая на восток, где, как он знал, любил охотиться князь. Там был выстроен небольшой бревенчатый терем с пристройками, конюшнями и псарнями. Бывало, Рогволод проводил здесь недели кряду, особенно когда была жива жена и не случалось важных государственных дел. Не обходилось, конечно, без пирушек и банных