рубить…
– Мне кажется, крестьянский топор именно для этого и предназначен, – улыбнулась принцесса.
Оттар моргнул.
– Ага, ну да, – сообразил. – Только мне-то он не для рубки деревьев нужен. – Северянин поднял обточенную палку над головой и, прищурившись, внимательно посмотрел на нее. – Мне рукоять нужна прямая и длинная – в две руки длиной. Так удар точнее, так железо прочнее сидеть будет, и лезвие нипочем не соскользнет, ежели по щиту угодишь. Только вот… – он вздохнул, – заточить лезвие надо правильно, а тут, в этом лесу, и камней-то подходящих нет. Хуже всего, когда топор скверно заточен.
Принцесса, слушая Оттара, отщипнула от лепешки крохотный кусочек.
– У вас в Гаэлоне, я посмотрю, воины топорами вообще не пользуются, – продолжал рассказывать северянин. Было видно, что эта тема его волновала. – А те, кто пользуется, делать этого вовсе не умеют. У вас так принято: воин правой рукой, мечом вооруженной, сражается, а топор, который он в левой руке держит, вроде как на подхвате: шлем проломить, щит ли, доспех… Тьфу! Простите, ваше высочество. У нас в Утурку не так. У нас топор – оружие особое!
Северянин воодушевился. Он говорил, уже не обращая внимания, слушает его принцесса или нет.
– Топор у нас, в Королевстве Ледяных Островов, называют несущий смерть. Когда воин вооружается боевым топором, это значит: он не намерен брать пленных. Он идет убивать безо всякой пощады. Он намерен уничтожить врагов или умереть. Знаете, ваше высочество, после удара мечом можно выжить. Я помню случаи, когда воины, копьем насквозь пронзенные, через несколько месяцев уже снова брали в руки оружие, но любая рана, нанесенная боевым топором, – смертельна.
– Ваш рассказ, сэр Оттар, мне аппетита не прибавляет, – заметила Лития, но северянина было уже не остановить.
– Простите, ваше высочество, – с готовностью извинился он. – Так ведь я дело говорю! Боевой топор – оружие искушенных воинов. Тут все решается за один-два удара. Не то, что у вас, – по полдня друг вокруг друга с мечами пляшут. Верно ударишь – враг мертвым падает. А чуть ошибешься, считай, труп. Он же тяжелый, топор-то! Пока того… равновесие вернешь, тебя десять раз зарубят.
– Я и представить не могла, – улыбнулась снова принцесса, – что путешествие в сопровождении двух рыцарей Братства Порога окажется таким познавательным.
– Я, между прочим, в воинском мастерстве не хуже брата Кая осведомлен, – похвалился Оттар, опять не заметивший сарказма. – На чем я, бишь, остановился? Ага… Это вот топор лесоруба… был. А ежели я сейчас рукоять заменю, так он вполне за секиру сойдет. Секира у нас – король среди топоров. Есть еще ручной, так он с короткой рукоятью и сам легкий, его на ременной петле носят, к руке подвесив. Он хоть и называется боевым, но… это оружие крестьян: одинаково хорош, чтобы и дров нарубить, и семью защитить, если враг вдруг нападет. Такие топоры в Утурку крестьяне постоянно с собой носят, как вот у вас – ножи. Еще «бородатый» топор есть – у него лезвие снизу оттянуто, прямо как борода. «Бородатый» в морских сражениях �