ты смеешь! – ветер взвыл, поднимаясь вновь. – Ты меня предал, и все же веришь, что спасением моей камигакари заслужишь прощение?
Цукиёми напрягся, его непоколебимое спокойствие дало трещину под гнетом ярости сестры.
– Я стремлюсь лишь оградить тебя от страданий. Ты должна понимать.
Она шагнула ближе, и вокруг нее захлестнулись порывы ветра.
– Страдать – значит жить. Стремиться, сражаться – значит познать страсть. Во имя спокойствия ты лишил бы меня и того, и другого. Твоя трусость мне отвратительна, Цукиёми.
Он вздрогнул.
– Что есть вечность спокойствия? – осведомилась Аматэрасу, сделав еще шаг. – Что есть вечность безжизненного, бесстрастного существования? Ты меня не защищаешь – а обрекаешь!
Она вскинула в его сторону руку, и Эми затопило ее яростью.
На запястье сжались пальцы. Невзирая на свои раны, Широ встал перед ней, загораживая Цукиёми.
– Довольно, Аматэрасу. Отступи, пока не рухнула из Такамахары.
– Она – моя камигакари! – рявкнула Аматэрасу в бесконтрольном гневе. – Я низойду, когда посчитаю нужным.
В глазах Широ что-то вспыхнуло. Он не шелохнулся, но его поведение вдруг изменилось – заходили желваки на скулах, во взгляде сгустились тени. И перед ней уже стоял не Широ.
А Инари.
– Не искушай меня, Аматэрасу, – угрожающе промурлыкал он. – Станешь мне опять перечить, и я сорву твое сердце с небес.
Гнев Аматэрасу дрогнул, разбавленный неуверенностью и долей страха. Она вскинула голову, взяв себя в руки, и вновь поддалась ярости.
«Аматэрасу! – вскричала Эми; буря чувств амацуками разрывала ее разум на части. – Прошу!»
Аматэрасу обратила внимание вглубь себя, и Эми ощутила миг, в который богиня о ней вспомнила – вспомнила о том, что с ней происходило. Ее окутало вспышкой света, и дух Аматэрасу отступил.
Пламя божественной ки угасло, из тела ушла сила. Эми пошатнулась, и Широ – Инари? – притянул ее в объятия. От слабости голова шла кругом, и Эми с трудом ее подняла. Ей было нужно увидеть его лицо.
Она впервые – не в чужих воспоминаниях, а в действительности – взглянула в древние глаза куницуками огня.
Ее сердце бешено колотилось в груди. Его непроницаемый взгляд пронзал ее насквозь, до самой души и даже глубже. Он был точно таким же, как ёкай, которого она знала, и все же совсем другим. Знакомый чужак.
Отчаянное желание коснуться его лица, дотянуться до губ и проверить, отличается ли его поцелуй от поцелуя Широ, потрясло ее. Щеки окрасились румянцем. Она могла отреагировать как угодно, так почему же первой мыслью оказалась именно эта?!
Он склонил голову, и на его лице мелькнуло нечто странное.
– Сусаноо, – позвал Юмэй, заставив Эми вздрогнуть от неожиданности, – пора уходить.
Инари, тоже вздрогнув, повернулся к Юмэю – и через миг снова стал прежним Широ. Древняя сущность отступила, куницуками погрузился в дрему среди забытых воспоминаний.
Черные тучи зло зарокотали. Огромная молния, сорвавшись с неба, ударила в камни за обломками хранилища.
Когда