на ЛОР-заболеваниях, перебралась и мать, Елена Дмитриевна, где вскоре стала завотделением. С годами родители обрели популярность, оказывали платные услуги, лечиться к ним приезжали люди из других районов и городов. Таким образом из простых врачей при обычной городской больнице они превратились в модных популярных специалистов: попасть на прием к матери Максима можно было, только предварительно записавшись за две недели, а для того, чтобы операцию провел такой высококлассный хирург, как Борис Константинович, надо было очень постараться, при этом собрать немалую сумму. Все это привело к тому, что в конце девяностых родители Макса открыли собственную клинику, а потом, когда дела пошли на удивление успешно, и целую сеть престижных медицинских центров. Стоит ли говорить, что в такой семье Максим никогда ни в чем не нуждался? Впрочем, воспитывали его, по меркам состоятельных людей, достаточнострого и уделяли максимальное внимание его образованию и физическому развитию. Помимо спецшколы с естественным уклоном мальчик занимался с репетиторами по английскому и русскому языкам и каждый год летал на каникулы за границу, где довел свой разговорный до совершенства. А сколько спортивных секций он посетил за свою недолгую жизнь: с малых лет ходил на плавание, на спортивную гимнастику, перепробовал различные виды борьбы – каратэ, дзюдо и даже бокс. Когда мальчику было около шести лет, родители купили собственный дом на окраине Москвы, и у Максима появилась не только собственная комната, но и спортзал и даже бассейн. Это способствовало тому, что он вырос очень крепким, физически развитым и мускулистым юношей. Гордость мамы и папы, при одном взгляде на него у девушек замирало сердце. Единственным огорчением Бориса Константиновича и Елены Дмитриевны было то, что сын не захотел последовать примеру своих родителей, а также бабушек, дедушек, прабабушек и прадедушек (таковы уж семейные традиции) и стать, как и они все, хорошим врачом. С малых лет полюбивший воду, Максим мечтал быть моряком, штурманом или капитаном. Играл в корабельные кругосветные плавания, в пиратские поиски затонувших сокровищ, завалил свою комнату всевозможными корабликами, которые с удовольствием пускал по воде. О карьере врача не хотел и слышать, в биологии мало понимал, и все попытки отца и матери заинтересовать ребенка медициной были обречены на провал. Однажды он решительно заявил родителям, что будет поступать в мореходное училище. Максим хорошо запомнил их реакцию. Присев в кресло, мать с тлеющей в глазах надеждой смотрела на мужа и ждала, что он хоть как-то спасет ситуацию. Отец широкими шагами ходил взад-вперед по просторной гостиной и негодовал: «Ты вообще представляешь, что это за профессия? Это каторжный труд! Ты понимаешь, что ты, кроме морей, ничего в жизни не увидишь? Даже свою семью!» Громкость папиной речи все нарастала, в ушах загудело, и, глядя на уставшую маму, Максим почувствовал угрызения совести, но продолжал упорно стоять на своем. «Ну хорошо, сейчас сгоряча мы ничего не решим! Давай вместе подумаем над всем этим хотя бы недельку!» – сдался Борис Константинович, заметив, что его слова не производят должного
