плотно поужинали… Что потом, Тамсина? Мирная игра в карты, как обычно? Или немного музыки? Как мы вообще оказались в этом месте, девочка?
– Мы отправились на прогулку при лунном свете.
– Чудесное время для прогулки. Только ты и я.
– Вы лжете! – перешел на крик Масгрейв. – Ты украл моих лошадей! Ты конокрад, Арчи! Ты и прежде крал скот!
– Что? – часто моргая, спросил шотландец. – Кто ты такой, чтобы говорить подобное?
– Плут! Мы с тобой хорошо знаем друг друга. Ты уже много лет не даешь мне покоя!
Масгрейв ринулся вперед. Девушку в мгновение ока вновь обуяла злость. Она лягнула связанными ногами, метясь в жирную лодыжку англичанина.
– Уймись!
Схватив Тамсину обеими руками, Уильям рывком поднял ее на ноги и крепко обнял, стараясь не дать ей высвободиться из его объятий.
– Джаспер! Успокойтесь! – бросил Уильям хозяину замка.
– Слушай, Армстронг! – прорычал Масгрейв. – Недавно меня назначили помощником лорда Уортона[13], английского наместника в Среднем Приграничье[14]. А это Уильям из Рукхоупа, чье имя ты, без сомнения, не раз слышал. Лучше тебе сказать правду, иначе вас обоих ожидает виселица. Скольких лошадей вы угнали? Кто еще был с вами? Куда они ускакали? Меня интересуют как люди, так и кони.
– Послушай, Джаспер, я взял только уздечки. Твои люди, кстати, позапрошлой ночью угнали восемь овец с моей земли, – проворчал Арчи, стараясь усесться ровнее. – Отпусти мою дочь! Я знаю тебя, Уильям Скотт. Когда ты был совсем маленьким, я называл тебя Вилли Сорвиголова. Твой отец был славным малым. Его называли Сорвиголовой из Рукхоупа. С этим удальцом никто не мог сравниться во всем крае!
– Но его сын переметнулся к англичанам, – прошептала девушка.
Уильям помалкивал, занятый непростой задачей удержать на месте извивающуюся в его руках узницу. Ее голова едва доставала шотландцу до плеча, однако силой и ловкостью Бог ее явно не обделил.
– Не отпускайте ее, Скотт, иначе мне придется позвать на помощь стражников, – резким тоном произнес Масгрейв. – Веди себя достойно, девочка. Тебя и твоего отца поймали на горячем. К тому же ты наполовину цыганка, следовательно, воровство – у тебя в крови. На твоем месте я бы не искушал свою судьбу. Арчи! – глядя сверху вниз на своего пленника, обратился англичанин к шотландцу. – Подумай о дочери! Неужели ты хочешь, чтобы ее повесили, как твоих сыновей?
В воздухе темницы повисла напряженная тишина. Армстронг не сводил глаз с Масгрейва. Затем шотландец сомкнул веки. Лицо его еще больше побледнело. Из груди вырвался тяжелый вздох.
– Ладно, – сказал он. – Видно, от удара в моей голове помутилось. Тамсина! К поводьям были привязаны лошади… парочка?
Девушка понимающе взглянула на отца.
– Ну… возможно…
– Мы с Тамсиной отправились покататься при луне и нашли какие-по поводья, – сказал шотландец Масгрейву. – В темноте трудно было разглядеть. Возможно, к ним были привязаны лошади… две,